– Что ты имеешь в виду? – Света и сейчас пыталась вывернуться.
– Хватит! Ты прекрасно меня поняла! Идем немедленно домой. Нас все равно никто не узнает. А пока идем – подумай хорошенько, как это предотвратить. Иначе у нас не будет шансов вернуться.
Алла подтолкнула Свету в спину и та безропотно подчинилась.
Город практически был таким же. Только вместо Президента Путина везде были портреты Ельцина и Зюганова. Стояли старые газетные киоски. На центральной улице, которая в 2006 году вся была в магазинчиках, бутиках и офисах, были старые Гастрономы и булочные. Огромных рекламных щитов и в помине не было. В центре города еще стояли старые не спиленные развесистые деревья. Автомашин на улицах было немного, никаких пробок. Сначала девушки с интересом глазели по сторонам, но чем ближе они приближались к дому, тем больше их охватывала дрожь. Каждая думала о своем. Алла – о родителях, бабушке, которая была еще жива в 96 году. А Света – как избежать позора. Мысли о спасении подруги ее даже не навещали.
Не доходя квартала до своего дома, они увидели, как в троллейбус запрыгнули три девочки и мальчик. При виде их у Аллы подкосились ноги, и она упала без чувств.
Сколько времени прошло, она не знала. Светы рядом не было. Видимо, она воспользовалась моментом и сбежала. У Аллы было жутковатое чувство после того, как она увидела саму себя и своих друзей. Она сидела на траве, в шоковом состоянии. Видеть себя со стороны, при желании даже можно было заговорить или дотронуться до себя самой – это было вне ее понимания. Кружилась голова. Почему-то стало жалко себя, и самопроизвольно полились слезы. Немного успокоившись, Алла сделала главный вывод из происшедшего – Надя еще была жива!
Она встала с травы, отряхнулась, пальцами расчесала свои волосы. «Ладно, хоть в кусты меня затащила» – подумала Алла про подругу. «Что делать дальше? Что предпримет подружка? Вернуться к остальным? Или…» – стали перед ней один за другим возникать вопросы. Сколько она пролежала в кустах, Алла не знала, потеряла счет времени.
В конце концов, любопытство взяло верх, и она осторожно пошла к такому родному и одновременно такому далекому дому. Во дворе стоял один грибок и песочница без песка. Ни качелей, ни горок, ни домика, что построил какой-то депутат накануне выборов, не было. Она присела на лавочку возле своего подъезда. «Ведь я только пару часов назад вышла отсюда» – ее не отпускала мысль, что это какое-то кино. Душа ее рвалась домой, но разум останавливал. «Надо выждать» – поставила перед собой цель Алла.
Но ее ждало еще одно потрясение. Во двор вошла ее любимая бабушка. Алла закрыла лицо руками, у нее опять, уже рекой, полились слезы. Она хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться. Надо было убегать, но она словно приросла к скамейке. Сердце прыгало внутри с бешеной скоростью. Ведь это была ее баба Катя. После ее смерти Алла не разговаривала два месяца, настолько было сильным потрясение.
– Девушка, что с тобой? – спросила подошедшая бабушка. Она осторожно поставила бидон с молоком на скамейку и присела рядом.
Это было уже свыше ее сил и Алла, в порыве нежности прижалась к этому до боли родному человеку и еще больше залилась слезами.
– Господи, господи! – запричитала бабушка, поглаживая девушку по плечу, – Что же это такое, что случилось?
Алла не отвечала, а только вздрагивала, успокаиваясь на ее плече, и жадно вдыхала любимый запах.
