Это Хэзер. Мне как-то немного неловко заговаривать с ней после фразы про «подружку-учительницу».
– О, привет, – отвечаю я неуверенно. – Так это, э-э-э… вы… пришли?
– Конечно. А чем еще заняться до начала учебного года?
При упоминании о начале учебного года мне становится еще более неловко от того, что я держу в руке спиртной напиток. Я ведь еще несовершеннолетняя. Правда, в Килбеге всем по большей части наплевать, но вдруг ей не все равно?
Похоже, она читает мои мысли.
– Не напрягайся, – говорит она, постукивая себя по носу. – Мне тоже когда-то было семнадцать.
Я улыбаюсь и по-прежнему неуверенно говорю:
– Вообще-то, семнадцать мне исполнится только в ноябре.
– Ну, во всяком случае, на мой взгляд ты кажешься достаточно взрослой, – добродушно говорит она.
– Ну, я, конечно, не ребенок, – отвечаю я, вспоминая о том, как плакала в туалете час назад, потому что подружки плохо подумали про меня.
Из динамиков раздается панк-версия «Fly Me to the Moon», и мы неловко стоим друг напротив друга, переминаясь с ноги на ногу.
– Мне нравится эта песня, – произносит наконец Хэзер. – И вообще мне все песни про луну нравятся.
– Все-все?
– Они все хорошие. Я даже придумала свою теорию. Луна – это самое прекрасное на свете, правда? Самое лучшее, что у нас есть. И, если ты хочешь петь про луну, нужно нарядиться как следует. «Встречаться с луной» – это все равно что отправляться на свидание с самым красивым мальчиком в школе.
Я смеюсь. Она забавная, немного странная и совсем не похожа на учительницу.
– «Dancing in the Moonlight», – предлагаю я. – Но в исполнении Thin Lizzy, а не Toploader. Ах да, и еще «The Whole of the Moon» группы Waterboys.
– Точно! – восклицает она. Похоже, мои варианты впечатлили ее. – Вот это я называю «винтажные отсылки».
– У меня много братьев и сестер гораздо старше меня. Научишься тут разбираться в «винтаже».
Свет гаснет, и на сцену выходит Ро в своем леопардовом платье.
– Наша группа называется «Маленькая частная церемония», – говорит он. – И мы здесь, чтобы украсть куклу Барби у вашего отца.
Я смеюсь. Он постоянно отпускает такие тупые шуточки. «Это он», – произношу я одними губами, повернувшись к Хэзер.
Ро начинает петь.
«А он хорош», – произносит она одними губами в ответ.
Через две песни ко мне подходит Фиона.
– Послушай, – говорит она, дергая меня за рукав. – Извини, что была такой стервой.
Она пододвигается ближе, наклоняется к самому моему уху.
– Нет ничего плохого в том, чтобы любить Килбег.
– Все хорошо, – говорю я искренне.
Я знакомлю ее с Хэзер. Они кивают друг другу, а потом мы с Фионой танцуем. Хэзер я больше не вижу. У нас с Фионой один из тех вечеров, которые бывают только между лучшими подругами, которые ни с того ни с сего поссорились друг с другом, но тут же помирились. Мы полностью увлечены настоящим, радуемся от души, как будто у нас наступил второй медовый месяц. К нам присоединяется Лили – похоже, она тоже веселится от всей души.
После очередной песни Ро сходит на танцпол и обнимает меня за талию.
– Выглядишь потрясающе, – говорит он, прижимая меня к себе.
Я поворачиваюсь к нему, слегка опьяневшая от представления, и страстно целую его. Сквозь дешевую лайкру его платья я ощущаю его жар, как мускулистые изгибы его рук еще больше выделяются под тонким материалом. К нам подходят Мил, Лайам и Ди. Мил обнимает меня. Поначалу я боялась, что не понравлюсь ему, ведь я знаю, насколько крепкие дружеские связи между всеми участниками группы.
