– Но почему?
Он показывает мне распечатку.
– Господи, Ро! – почти кричу я. – Тут написано, что ты получил пятьсот девяносто.
В выпускной аттестат заносятся оценки по шести лучшим предметам, так что максимальная оценка – шестьсот.
– Да, – пожимает он плечами. – Отлично, правда?
– Так чего ж ты хмуришься? Это потрясающе! Ты гений!
Я снова смотрю на распечатку.
– Ох… ну ты и… о-о-о… – единственное, что вырывается у меня.
– Ну да. Папа разбушевался, потому что я якобы зря потрачу баллы на изучение английского в Килбегском университете. А потом мама расплакалась.
– Почему?
– Наверное, потому что ее отец всегда мечтал, чтобы в семье был врач? Не знаю. Как-то странно все пошло, – он вздыхает. – В общем, я поведал им новости. Решил, как бы сказать… содрать все пластыри сразу.
Мои глаза распахиваются. Подумать только – совсем недавно я считала себя самой храброй, отчитав Аарона, но это ничто по сравнению с Ро.
– Ты рассказал им о смене имени?
– Да, – снова он пожимает плечами. – Причем это рассердило их меньше всего.
Он смотрит на свои пальцы, и я понимаю, что какую бы новость он им ни сообщил, сейчас он готовится поведать ее мне.
– Ро?
– Я уезжаю в турне, – вдруг решительно проговаривает он. – С Хонор.
Он выдает эту информацию с безрассудством ребенка, отпускающего шарик с гелием. Я мысленно наблюдаю, как тот уносится вдаль, все выше и выше от меня, от моей жизни.
– И… когда вы договорились?
– Она связалась со мной через несколько дней после выступления. Сказала, что планирует мини-тур по Ирландии в ноябре. Две недели.
– Ну что ж, это замечательно, – говорю я, дергая его за рукав и стараясь не замечать комка в горле. – Отлично. И тебе не придется долго пропускать занятия, правда? Ведь именно поэтому ты выбрал английский, не так ли? Много сочинений, которые можно писать в свободное время. Книги же можно читать, когда угодно.
Он кивает и продолжает:
– Если все пойдет хорошо, то она сказала… что мы могли бы обсудить мое участие в ее европейском туре в апреле. Но ей очень понравилась «Маленькая частная церемония». Она надеется, что мы прекрасно поладим в дороге.
Я с усилием сглатываю комок. Все меня бросают.
Он беспокойно поглядывает на меня, опасаясь моих слов, моей реакции. Нет, Мэйв, не порть ему радостный момент.
– Это так здорово, – говорю я, обнимая его. – Просто великолепно. Европейский тур!
– Она еще может и не пригласить меня, – говорит он смущенно. – До этого еще далеко.
– Время быстро пролетит, – отвечаю я, не в силах сдержать мрачные нотки в голосе.
Ро, кажется, не замечает их.
– А если европейский тур пройдет хорошо, то, возможно, я отложу второй курс в колледже.
Я провожу рукой по его волосам, стараясь не прослезиться.
– И гений, и рок-звезда.
– Как странно, – говорит он. – Тот вечер, когда Аарон сорвал наше выступление. Ведь именно поэтому Хонор услышала о нас. Поэтому и связалась с Мил. С ума сойти. Все произошло из-за Домохозяйки.
– Надежду сулит она всем, – улыбаюсь я. – А может, печаль.
И тут, пока я держу Ро за руки, мне на ум приходят слова Аарона: «Ты очень одинока».
Я знаю, что я не одинока. Я обнимаю Ро. У меня есть друзья, которые меня любят. Ну то есть подруга, которая меня любит. Но чем чаще они строят планы о своем блестящем будущем, о раскрытии своих потенциалов, чем больше рассуждают о своей дороге в жизни, тем сильнее мне кажется, что они удаляются от меня. И что я останусь в Килбеге одна.
