«Очистить разум» – одна из тех тупых фраз, которые часто повторяют на YouTube те, кто вдруг решил заняться медитацией, но я не могу объяснить по-другому. Я представляю, что мой разум – это экран ноутбука, и я отправляю все значки – друзей, родных, страны, Землю – в мусорную корзину в нижнем правом углу экрана. Когда экран наконец остается пустым, внутри моего сознания царит настоящая тьма. И тогда-то появляются огни.
Огни объяснить труднее. Я миллион раз старалась объяснить Фионе и Ро, на что это похоже, пока однажды не увидела фотографию северного сияния. Полосы и вихри бесконечного света, взрыв цветов, идеально организованных без малейших признаков предварительного планирования.
Вдох. Выдох.
Это легкая часть. Приятная. После этого становится сложнее. Наверное, Ро чувствует, как напряглись мои плечи, поэтому начинает поглаживать меня за ухом большим пальцем. Я наклоняю голову к нему, ощущая, как его прикосновение отдается во всем позвоночнике, словно проходящий по медной проволоке электрический заряд.
Сосредоточься, Мэйв. Сконцентрируйся. Вернись к огням.
Я ищу свет Фионы, стараясь отделить его от бесчисленного количества других лучей: мерцающей синевы Лили, кристально-белого Ро, коричнево-зеленых пятнышек, вероятно олицетворяющих биение сердца каждого крохотного невидимого существа. Комаров, птиц, сидящих в гнездах, лис, прячущихся в кустах. За ними видны пятна и лучи побольше, разноцветные вспышки, спящих вокруг нас жителей города. Я не знаю, как следовать за ними. Я не умею читать мысли незнакомцев, животных или кого угодно, на кого не устремлен непосредственно мой взгляд. Кажущийся безграничным дар на самом деле очень ограничен: я могу проникать в разум только хорошо знакомых мне людей, что кажется пустой тратой времени.
Цвет Фионы – мерцающий оранжевый. Очень важно найти его «хвост», ухватиться за него и последовать за ним, пока не появится ощущение, будто ты сёрфингист, подплывающий на гребне волны к изрезанной береговой линии сознания лучшей подруги. Я объясняю это себе так, как будто пишу справочник для будущих телепатов. Я даже не знаю, существуют ли такие на самом деле.
И вот я нахожу этот кончик луча. На нем две черные цифры, отпечатанные в самом начале сознания Фионы.
– Фиона.
– Да, Мэйв?
– Пятьдесят семь.
Она вскидывает голову, как всегда ошеломленная.
– Я говорила, что ты гений?
– Даже не близко.
– Как ты узнала? Как это выглядит?
– Я уже рассказывала.
– Как северное сияние?
– Именно.
– Ого.
Она ложится обратно на теннисный корт и глядит на звезды, прекрасно понимая, что мы не в той местности, чтобы наблюдать северное сияние, но все равно всматриваясь в ночное небо.
– И какой у меня сегодня цвет?
– Ну, немного поземлистее. Более насыщенный. Более «глиняный», что ли, чем оранжевый. Как цветочный горшок.
– О, обожаю такой. Как ты думаешь, что это значит?
– Без понятия, – отвечаю я, откусывая заусенец с большого пальца. – Мне кажется, что у каждого из нас цвет становится насыщеннее на теннисном корте. Как бы богаче, что ли.
Ро садится и потягивается.
– А я, Мэйв? О чем я думаю?
Теперь, когда мое сознание настроено, я легко забираюсь в разум Ро.
– О завтрашнем выступлении, – отвечаю я.
– Ну это легко. Можно было и догадаться.
Я погружаюсь глубже. Нахожу нечто более особенное и хватаюсь за него. Ощущение такое, будто я держу в руках непоседливого щенка.
«Если «Дети Бригитты» снова объявятся, нам несдобровать
