— Смотри, не загордись! — по-доброму усмехнувшись, предупредил его Игнат.
— И ничего не загоржусь! — беззлобно огрызнулся Егорка. — Самому, небось, завидно. Вот расскажу Лизке, как на графинь заграничных заглядываешься, будешь знать.
— Не заглядывался я! — пошел в отказ Игнат, а Месс удивленно вскинула брови. — Сестер встречал, соскучился. А ее светлость — гостья, будет учить наших сорванцов иностранным языкам.
Я устроилась рядом с Алимом на заднем сиденье и с улыбкой наблюдала за перепалкой мальчишек. Большой и малый — чисто дети, но издалека видно — одна семья, друг за дружку горой. Девочки не так чутко ощущали эмоции, а потому постарались сгладить конфликт разговорами. Брат догадался, что я загрустила, и молча приобнял меня одной рукой. А я положила голову ему на плечо и прикрыла глаза, наслаждаясь близостью и минутами спокойствия. Как бы помощник ни скрывал эмоции, не желая омрачать радость встречи, но я понимала, случилось что-то нехорошее, и скоро он об этом расскажет.
В памяти всплыл наш мысленный диалог пятилетней давности, и от осознания, что все только начинается, мороз пошел по коже. Способности Алима, как мага разума, усилились, когда я водрузила великокняжеский венец на его голову. Даже я, соприкасаясь с короной, слышала мысли и вычислила главную заговорщицу. На тот момент никто не догадывался, на что способен великий князь Леви.
— «Знаешь, — сказал брат в тот роковой день, удерживая мое бесчувственное тело на руках, — не удивлюсь, если к событиям на площади приложил руку сам Стужев. Я, как ни старался, не нашел в толпе магов. Попались пешки, которых гвардейцы быстро вывели из строя. Разыскивая преступников, я прочел мысли и память сотен людей. Несколько раз попадались размытые образы суровых воинов с голубыми глазами».
— «Ледяные псы Стужева? Зачем ему это? Не понимаю!» — тогда я на самом деле не понимала, но теперь, спустя годы, знала наверняка: бойня на площади была проверкой.
— «А по мне, яснее некуда, — Алим уже тогда предвидел развитие событий, — князь Холода заинтересовался тобой и захотел посмотреть в деле. Уверен, за нами наблюдают. Даже сейчас не покидает ощущение, будто я нахожусь на прицеле».
— «И что же теперь делать?»
— «Не переживай, решим проблему. Они сами подсказали выход. Только потребуется твое согласие».
— «Согласие? На что?» — брату удалось меня заинтриговать.
— «Я прочел мысли десятков ашкеназцев, беседовал с хранителем и видел дневники с рунами. Прежде я сомневался, но с обретением великокняжеского венца — истинной реликвии нашего народа — уверен, что сумею нанести печати, скрывающие магию. И не ту жалкую подделку, которой искалечили меня и сотни других одаренных, а подлинное наследие предков, благодаря которому ты станешь сильнее. Но, учти, чтобы обмануть Стужева и других магов, ты поклянешься не использовать магию до совершеннолетия. Даже наедине! За тобой будут следить и сразу узнают, если применишь заклинание».
— «А если кому-то будет грозить опасность?»
— «Справимся! Сама того не подозревая, ты вложила в наши сердца надежду. Заставила поверить в собственные силы. Наделила несгибаемой волей и верой в победу! А еще открыла древние знания, овладев которыми мы выстоим в этой неравной борьбе. Пять лет — малый срок для полноценного возрождения рода. Однако за эти годы нарастим броню, вгрыземся зубами в землю и построим собственную империю, с которой будут считаться».
