Там, где бродят каннибалы - страница 7

Но потеря свиньи – это беда! Чтобы получить еще одну свинью, мужчина должен бродить по джунглям, ловить поросенка, выращивать его, вплоть до того, чтобы позволить ему сосать грудь своих жен и играть с их детьми. Таким образом, смерть свиньи часто влечет за собой убийство ради добычи мяса, а это убийство так неизбежно приводит к другим, что в настоящее время кровопролитие распространяется на целые деревни и племена.

«Деревенский констебль говорит, что это свинья вывела жителей Капатеи на тропу войны, – продолжил Коннелли, – Это ему стало ясно из того, что капатеяне выли и визжали на жителей другой деревни, расположенной на противоположной стороне глубокого оврага (почти пропасти); те выли и кричали в ответ. Я удивлен тому, что капатеяне, возможно, забыли то, как несколько лет назад мы были вынуждены послать к ним патруль, который жесткими мерами сделал их жизнь невыносимой, пока они не успокоились. Но настоящая тайна этого дела не в этом.

Обычно горец и не думает о путешествии ночью из страха перед лесными духами. Вот почему они в течение целого дня выставляют вокруг деревень часовых, но отзывают их с наступлением темноты, так как ночь – безопасное от набегов время. Они знают, что их враги так же боятся ночью духов, как и они сами, и что опасности нет, пока снова не наступит рассвет. Капатея почему-то избавилась от этого страха, и воины этой деревни теперь бродят по ночам, а на рассвете напали на деревню Кевеззи. Это еще один странный эпизод. Обычно папуасы все свои боевые действия ведут из засад и вообще не выходят на открытое пространство. А ведь именно этим теперь и занимаются эти капатеанские мерзавцы. Неудивительно, что горы в смятении. Так что, вы, ребята, должны докопаться до сути и водворить там тишину. Если бы я был моложе…».

Внезапно он прервал речь и вернулся в постель.

«Мы идем прямо в Капатею?» – спросил я, пока мы тоже не отправились в наши койки.

«Нет, – сказал Хамфрис, – Мы будем следовать нашему первоначальному плану, чтобы добраться до горы Юл, повернуть оттуда на восток, а затем на север к Капатее. Тем временем мы не будем скрывать, что идем туда. „Лесной телеграф“ сделает все остальное. Капатея и Кевеззи узнают об отряде полицейских в течение недели, когда молва будет передаваться из уст в уста внутри страны, и вояки быстро погасят свой пыл. Ты бы тоже так поступил, если бы хоть раз был в одном из этих карательных патрулей. Они создают для жителей ад. Вы идете в район и гоняете людей из деревни в деревню, не давая им покоя. Патрули разрушают их деревни, разоряют огороды, заставляя дикарей ходить вокруг да около, пока те не устанут и не сдадутся. Затем вы хватаете нескольких главарей и на некоторое время сажаете их в тюрьму. Если им случается убить полицейского, и вы можете доказать это, суд обычно вешает виновного. Однако такое происходит не часто. Достаточно дать им знать, что мы идем, и результат будет не менее эффективным, чем атака на деревни».

На следующее утро мы погрузили наши вещи в правительственный вельбот, посадили полицейских на весла и наблюдали, как наши носильщики грузятся на полдюжины больших каноэ и отправляются в путь.

Деревня «прибрежных папуасов» в заливе Холл-Саунд. На переднем плане большое речное каноэ. На заднем плане парусная мореходная лодка «лакатой»

«Ну, – воскликнул Хамфрис, когда мы прощались с Коннелли, – я вижу, Тата Коа еще жив».