– Я ведьма. На свете белом, да черном никого страшнее меня нет! – возмущенно воскликнула ведьма.
– Дитя, я же как лучше хочу. Ты даже этого короля черного и не видала…
– Коли этот “король черный”, – передразнила ее Ягда, – В мой лес заявиться, я ему шейку переломаю, да удобрение для деревцев сделаю, а кости волкам отдам, чтоб зубы поточили.
– Как знаешь, как знаешь… – тяжело вздохнула Агафья
Ведьма ей ничего не ответила. Просто развернулась и гордо ушла. Раб поплелся за ней. Когда они вышли с центральной площади, где торжище располагалось, Ягда ворчать себе под нос начала. Где это видано, чтобы ведьмы из-за королей каких-то падали… Она до глубины души этим огорчилась. Отчего-то задели ее слова ведуньи.
– Вот же старая шарлотанка…Ой! – ей по макушке прилетел маленький камушек, Ягда сразу поняла, откуда ноги растут, – Беее, – она обернулась и языка показала, – Корга старая…
– Она тебя “дитем” называла, – припомнил скелетообразный, – Разве она не моложе тебя?
– Она? Моложе? – ошалела Ягда, – Хочешь сказать, что эта старая, скрюченная дряхлая бабка, выглядит лучше меня?
– Вообще-то, вы обе… – он осекся.
– Что?!
– Ну, вы обе выглядите примерно на 60 лет, – пожал он плечами, стараясь еще сильнее не разгневать ведьму.
– Да ей явно больше ста! – заявила Ягда, хотя прекрасно знала, что ведунье на самом деле чуть за шестьдесят.
– А тебе сколько, бабушка Яга? – немного наклонив голову спросил раб.
– Семнадцать лет отроду, – ведьма, стала свои три седых волосинки теребить, как это делают юные девицы, заигрывая с молодцами.
Скелетообразный милок хмыкнул, видать уже привык к странностям старухи и они пошли дальше. Точнее собирались пойти, но на пути их лежал какой-то мужик.
– Вот же пьянь… – Ягда в него ножкой потыкала, но он не шелохнулся, – Ты хоть знаешь, кому дорогу перегородил?!
Мужичок сонно голову поднял, да часто заморгал, пытаясь разглядеть источник шума, а как увидела, так сразу на три шага назад отпрыгнул.
– Простите, я не специально, – заикаясь проговорил пьянчуга.
– Вот же алкашня пошла…
– Да не алкаш я, а сказитель. Просто на меня сегодня ночью разбойники напали, обокрали, гроша ломаного не оставили… Вот я и с дуру напился, – начал оправдываться он.
– Сказитель, говоришь? – Ягда внимательно на него взглянула – хмельным он, конечно, выглядел, да на заядлого пьянчугу не похож.
Мужик кивнул.
– По миру странствую, да истории разные собираю, да людям их передаю…
– Вот что сказитель, – перебила его ведьма, – Ежели про короля черного мне расскажешь, я тебе золотой дам.
– Никто о нем много не ведает. Одни слухи…– сглотнул мужичок, – Говорят, он маг страшный, черный… И в армии его тьма-тьмущая всяких колдунов, вурдалаков, чертей и прочей силы нечистой… Наших дружинников в пух и прах громит на поле боя.
– А зачем ему наших дружинников громить? – удивилась Ягда.
– Так война ж…
– И давно эта война идет?
– Так уж третий год пошел… Неужто не слыхала? – изумился сказитель.
– Неа, – пожала плечами ведьма. Дела людские ее особо не волновали, покуда ее лично не касалась.
– Все что знал, я сказал, – он слегка покачнулся, видать еще с попойки не отошел.
Ягда без слов ему золотой кинула, да в сторону леса направилась.
– Почему тебя не волнуют слова Агафьи? – спросила ведьма у своего раба, когда они деревушку покинули.
– Какая разница? Ты все равно меня съешь, – то ли спокойно, то ли смиренно ответил раб.
