Там, где живет солнечный свет - страница 8

Я думаю совершенно искренне, и поддерживаю то, что мужчина должен состояться, что его достижения и любимое дело значат очень много в отличие от большинства женщин, которые растворяются в отношениях. Более того, я думаю, что собственный успех дает мужчине уверенность и возможность ухаживать за своей женщиной и любить ее. Обеспечивать заботу и комфорт и не обязательно только материальный. Если мужчина реализован, то он щедр и надежен, спокоен и ласков. Но в тот момент, когда я это услышала на пляже, я вдруг поняла, что между нами нет настоящей близости. Все, что проживала я, узнавая, проникая, даря, поддерживая, – это все только мое. Это мое желание это делать, для него в этом совсем мало ценности. Если бы сейчас кто-то предложил ему деньги на реализацию проекта, то он вряд ли бы думал о том, как быть с нашими отношениями, хочу, могу ли я быть и ехать с ним, он просто улетел бы и все. Тогда я поняла одну важную для себя вещь – если ты много отдаешь, вкладываешь, не получая равноценно, то это путь в никуда. И самое важное – мне казалось, что я отдаю, не ожидая ничего взамен, мне ничего не нужно. Неправда, мне нужно: признание собственной ценности, искреннего желания делить со мной жизнь, поддержки, когда мне грустно или трудно, учета моих интересов при выборе пути.

Я не сказала тогда ничего. Но что-то надломилось внутри. Я стала смотреть на все происходящее потом через призму этого осознания. Я не смогла дальше быть беззаботной и счастливой, я часто возвращалась к тому, что тебя не выбирают. Один бог знает, чего он от меня ожидал, может быть, что я вдруг решу спонсировать его проект, а я почему-то для такого замечательного мужчины этого не делаю. И я стала видеть некое отдаление, когда внешне не происходит ничего странного, но меньше разговоров, меньше секса, меньше близости. И еще один неприятный сюрприз ждал меня: Мэтт стал курить травку. Я знала, что он делал это изредка и раньше. Раз в несколько недель вечерком он выкуривал косячок, говоря, что это помогает расслабиться и очистить разум. Появляется какое-то слияние со вселенной, отделенность от быта и проблем. Я не видела в этом ничего такого, хотя я сама ни разу в жизни не пробовала. Мне почему-то не нравилась мысль об искусственности этого состояния, неестественности, казалось, что это бегство от реальности. Сильный человек не станет прятать голову в песок, чтобы избегать чего-то, он пойдет и решит, сделает, изменит реальность, чтобы она стала такой, какой нужна. Теперь же он курил каждый вечер, не переставая, пока его глаза не становились совсем безумными, пока не начинал заплетаться язык, пока не засыпал беспокойным сном, чтобы проснуться в пять утра и найти еду и воду.

И в какой-то момент я почувствовала себя одинокой. К этому времени мы жили вместе, Мэтт переехал ко мне сразу после Италии, сказав, что так удобнее же, места у меня достаточно, а ему не надо платить за квартиру, в которой он все равно бывает редко. Он не сказал, что хочет быть рядом, он сказал, что так экономнее. Он не предложил мне какие-то деньги в счет аренды. Я стала подозревать, что он просто банально жадный. Для меня его деньги не имели никакого значения, но отношение – это ведь использование. Осознание пришло ясным летним утром. Я собиралась куда-то и наткнулась на его чашку из-под кофе на террасе. Не трудно отнести ее на кухню, но вдруг я почувствовала себя этой чашкой, выпитой и забытой где-то. Я пыталась с ним поговорить неделю назад о том, что происходит между нами, но никакого внятного ответа не получила: все нормально, я просто устаю, мне нужен отдых и так далее. Я ненавижу, когда люди не отвечают на сообщения, когда отказываются прояснять что-то, когда пытаются манипулировать или избегать тебя. Я не буду жить по этому сценарию.