Игорь гордится нашими достижениями. Он во всём стремится видеть результат и рекорд, и поэтому мне кажется, что для него наши постельные забавы – именно достижения, а не отношения. Однажды мы высвободили себе целое воскресенье, чтобы проверить, насколько нас хватит. Получилось восемь раз – я потом неделю еле ноги передвигала. И сегодняшним достижением Игорь тоже очень гордится: сам за ужином сознался, как давно мечтал превратить храм науки в храм любви.
Извращенец? Но я же люблю его.
Иногда думаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы мы не встретились. Поступи я, например, не в педагогический… Хотя это вряд ли. Тут моя судьба была предопределена, если не сказать предначертана. Сложилось всё: и доступность поступления, и преемственность поколений (прабабушка моя тоже была учительницей). А самое главное – я явственно представляла себе, чем во взрослой жизни занимается дипломированный педагог. В отличие, скажем, от инженера, экономиста или товароведа.
Вдобавок на моё решение повлияли, конечно, любовь к книгам, и подруга нашей семьи по прозвищу Люся-Франкенштейн. Она работала варщицей на бумкомбинате и при наших нечастых встречах агитировала меня связать судьбу с бумажным производством. Мол, нужная, почётная профессия, а ещё за вредность талоны на сухое молоко дают. За год до моего окончания школы Люся упала в чан с целлюлозой. Её выловили по частям, но починили и вернули в строй. С тех пор она стала прямо настаивать, чтобы я пошла по её стопам, потому что смена нужна, а я что есть силы налегла на ЕГЭ и окончательно определилась с филфаком.
– Что вы читаете?
В юности мне мечталось, что однажды ко мне именно вот с таким вопросом подойдёт мой принц и завяжет знакомство, а потом очень быстро сделает меня своей принцессой и королевой. Когда же передо мной предстал Игорь (а кто же ещё), я на всякий случай огляделась по сторонам, не перепутала ли судьба моего принца с этим дикарём. А ещё я немного расстроилась, что в этот день не читала чего-нибудь более подходящего для романтического момента.
– Стивена Кинга…
– Я обожаю Кинга! Я прочитал его всего! – заорал принц, и я сразу поняла, что он врёт. Невозможно знать всего Кинга, потому что он пишет быстрее, чем люди успевают читать. Тем временем мой принц позвал меня на бал, который в его королевстве назывался «впиской».
Надо сказать, что я крепко засомневалась насчёт всего вот этого. Принц-физрук меня в равной мере и заинтересовал, и напугал. Пойти на бал меня в итоге почти силой заставила подружка. Мы с ней на этой почве и познакомились. Точнее – она со мной, как только Игорь отошёл. Она назвалась Машкой и навязалась быть моей провожатой:
– Первое свидание первокурсницы и старшекурсника не может проходить иначе. Это как в Индии – обязательное присутствие родителей.
Я согласилась – мне и самой было бы комфортней под чьим-нибудь присмотром.
– К тому же меня без тебя не пустят, – добавила Машка. – А так – сойду за страшненькую подружку.
– Ты не страшненькая! – запротестовала я из вежливости.
– Ой, не свисти, – ответила мне она.
Мне пришлось совершенно бестактно покинуть мою новую страшную подружку сразу, как только мы приехали на бал. Принц – большой выдумщик – с ходу предложил мне уединиться, чтобы пройти несложное посвящение в первокурсницы, и там потратил на уговоры всю ночь.
За Машку не переживайте, она не пропала. Ей слово: «Я насчёт своей привлекательности иллюзий не строю. Тут моя очередь последняя, поэтому надо брать счастье в свои руки. Это красотки всё боятся продешевить, как бы их никто не трахнул забесплатно, а мне терять нечего. В моём случае внешность не товар, а отягчающее обстоятельство».
