– Всемогущий Господь создал его своими руками!
– Эге-е-е-е-гей, эге-е-е-е-гей…
– Иди, мой дикий конь, иди! Научи его тому, что надо делать! Ты, всемогущий бык, создатель чудес земли! Иди, расскажи ему о том, что ты знаешь! Дай ему победу! Дай могущество! Дай мудрость! Дай! Дай! Дай!
Последний возглас «дай» взлетел в поднебесье.
Повторяя эти слова, шаман стал вертеться на одном месте. Скорость вращения увеличивалась, полы халата шамана образовали круг. Из-за быстроты вращения шамана практически не было видно. Тем не менее слышны были звуки бубна. Окружающие, особенно молодежь, которую привлекли в наступление, раскрыв рот, внимательно смотрели на эту церемонию. Живя в мусульманской стране, им даже в голову не приходило, что кроме религиозных ритуалов может быть и подобная церемония.
Потому как это было в первый раз, напряжение росло. Даже те, кто стоял сзади и не видел церемонию, забирались в седла, чтобы краем глаза увидеть то, что же происходит у костра.
Внезапно грохот бубна прекратился. Когда полы халата вместе с костями и палка, взметнувшаяся в небо, стали вращаться в обратную сторону, главный шаман вдруг упал на землю ничком. Вокруг наступила мертвая тишина. Не было слышно ни звука, казалось, никто не дышит, даже боится сделать это. И в этот момент как будто из-под земли, где лежал шаман, раздался вой волка.
– У-у-у-у…
Даже опытные воины, ранее наблюдавшие этот обряд, присоединились к вою.
– У-у-у-у…
Вой пошел по холмам Афрасияб. Когда он прекратился, издалека раздался вой настоящего волка.
– У-у-у-у… У-у-у-у…
Воины, посчитав это хорошим знаком, с энтузиазмом закричали:
– Эге-е-е-е-гей, эге-е-е-е-гей…
Настоящий же волк еще раз завыл и замолк.
Шаман тяжело поднялся с земли, повернулся к Тамерлану, ударяя в бубен, закричал:
– Бозгурд, ответь нам! Это хороший знак! Бозгурд, зови нас в путь! В путь, путь!
На этот раз к крикам присоединился Великий Эмир.
– Эге-е-е-е-гей, эге-е-е-е-гей… У-у-у-у… У-у-у-у…
То, что Эмир присоединился к нему, еще более воодушевило шамана. Он вытащил из мешка волчий череп, вытянул его в сторону костра, стал призывать проклятия.
– О род, мой род! Я дом своего рода, кровь серого волка, я второй конец посоха, вторая сторона меча! Я тот, кто у всех на устах. Идите, идите! Пусть на ваших врагов падет дурной глаз! Пусть враги пойдут измотанными! Я разрушу их шатры! Я проткну их носы, посажу их на цепь, сделаю их рабами! Как указал Господь, так и сделаю! Закопаю их в землю, сброшу в воду и пущу по течению! Загоню в чужие края! Я взял в руки зеленое знамя и обагрил свое оружие их кровью! Я заставлю их блеять, как паршивую овцу! Я заставлю их пастись, как слепых баранов! Исчезни, враг, как растоптанная травинка, растай, как снег! Идите, идите! Пусть на ваших врагов падет дурной глаз!
Главный шаман, произнеся эту тираду, закрыл глаза. В этом состоянии, обвешанный палками, костями, он был похож на высохшее дерево. Помощник зачерпнул чашей из большой бочки возле костра кумыс и подал шаману. Шаман открыл глаза, взял чашу и подошел к быку. Кончиком хвоста быка помешал кумыс в чаше и, подойдя к Тамерлану, подал ему. Тамерлан почтительно взял чашу, сделал глоток. В этот момент со всех сторон раздались возгласы.
– Эге-е-е-е-гей, эге-е-е-е-гей… У-у-у-у…
– Слава правителю!
– Слава Великому Эмиру!
Затем шаман, взяв у Тамерлана чашу, стал обходить полководцев. Каждый, в свою очередь, прикладывался к чаше, возвращал шаману. После завершения этого обряда вновь зазвучали карнаи и бубны.
