Танцующая в огненном цветке - страница 29

– Ой-ой-ой! – быстро заговорила Селина. – Полегче! Ты забыл, что у меня не было практического модуля.

Он приостановился: у нее впервые и наверное больно, но тут же сквозь тело пошла неудержимая пульсация. Он еще полежал на Селине, а потом с вздохом удовлетворения вытянулся рядом.

– У тебя всё? – спросила Селина. – Это я виновата, слишком тебя распалила. – Она приподнялась на локте, оглядела себя и вздохнула. – Не очень эстетичное зрелище. Хотя физиологию для рогн никто не отменял. Пойду, помоюсь.

Она встала и, нетвердо ступая, пошла в ванную. Вернувшись, расстелила на простыне полотенце и легла сверху. Илья придвинулся и поцеловал ее в щеку.

– Извини, что все так быстро получилось. Давно не спал с женщиной, вот и не смог удержаться.

– Ничего, – вздохнула Селина. – Обыкновенно для начала половой жизни, это мне придется привыкать.

Илья хмыкнул: – В курсе СВП вас, похоже, хорошо просветили.

Селина тихонько рассмеялась: – Сексуальный модуль у меня вызывал отвращение. Но оказывается, если сама в этом участвуешь, вполне терпимо… Надо же, вчера и представить не могла, что сегодня окажусь в постели с мужчиной.

Подумав, она встала и надела ночную рубашку.

– Надень и ты пижаму, – сказала она. – Если уж роскошествовать, то хочу кофе в постель.

Илья оделся, снова залез под одеяло и поднял трубку изящного белого телефона. – Можно кофе в номер для новобрачных, – спросил он, – с пирожными?

Через некоторое время в дверь постучали, и вошла горничная в элегантном белом фартучке. Поставила поднос на кровать и улыбнулась: – Доброе утро. Поздравляю с началом медового месяца.

Когда вышла, Селина вздохнула: – А он точно медовый? Но спасибо, Илья, всё как положено. Подруги будут завидовать.

Пирожные тоже оказались в форме цветка и очень вкусные. Селина съела свое до крошки и блаженно потянулась. – Вкуснее, чем хлебцы в нашей обители. У замужества есть плюсы, особенно если денег хватает. Но теперь, Илья, ты должен рассказать о себе все. Ну, не обязательно с детства, но с тех пор, как это началось… – она неопределенно повела рукой. Предплечье соблазнительно выступало из кружевного рукава. Илья отвел глаза, с сексом придется какое-то время подождать.

– Все-таки надо начать с детства, – сказал он. – Я довольно необычно появился на свет…

Рассказ, с перерывами для расспросов, купания и второго завтрака, занял время почти до обеда. Когда Илья закончил, Селина покачала головой:

– Фантастика! Очень жаль твою маму: ее подло использовали, а потом еще и убили. Но, как я поняла, она любила тебя?

– Да, – неловко сказала Илья. – Только стеснялась рассказать, кто мой настоящий отец.

– А та рогна, что с легкостью зашвырнула тебя в будущее, ты догадался, кто это?

– Нет, – вздохнул Илья.

Селина взяла с тумбочки что-то вроде планшета, и часть стены напротив кровати голубовато замерцала.

– Мы называем это холорамой, – покосилась она на Илью. И приказала: – Вид Усть-Неры в Колымской автономии, привокзальная площадь.

Словно распахнулось окно с видом на здание вокзала и скульптурную группу перед ним. Скульптура приблизилась.

– Отца я узнал, – сказал Илья, – он с картой Великой северной магистрали в руках. Женщина с развевающимися волосами должна быть Кэти Варламова, его сестра. Позади та самая рогна. А еще одного я не знаю.

– Мужчина рядом с Кэти – это ее муж, Матвей. А женщина сзади – рогна, мать Толумана Варламова. Рогны обычно не допускают, чтобы их изображали, но в этом случае было сделано исключение, сама Наставница указала: «Памятнику быть!».