– Личность определили?
– В её правах значится Джанин Хаммонд, тридцать пять лет. Мы уже подали запрос на всю информацию. Домашний адрес – Грин-Рэпидс, Огайо.
Арнетт даже не взглянул на свои записи, у него редко появлялась необходимость это делать.
– И что привело её в прекрасный городок Окхерст?
– Пока что не знаем. Пришла сюда вчера около 16:15, одна, номер записан только на её имя. С виду в комнате почти ничего не трогали. Она ушла почти сразу же после заселения, данные показывают, что комнату снова открыли ключом-картой вчера в 23:39. Судмедэксперт предполагает, что убили её почти сразу же. Через пятнадцать минут после этого дверь открыли в последний раз.
– Кто-нибудь видел, как она приходила?
– Пока неизвестно. Нам нужно поговорить с клерком, который работал вчера, и проверить камеры наблюдения.
– Ограбление?
Арнетт потряс головой.
– Не похоже. И деньги, и карты остались в кошельке, а на шее у неё брильянтовое колье. Ноутбук на столе, а сумки почти нетронуты.
Маленький коридорчик опустел, и Джо прошла по нему настолько далеко, насколько позволяла полицейская лента.
– Её задушили на полу, но следов борьбы нет. Это как-то странно.
– Её задушили не на полу. Судмедэксперт сказал, что синяки и следы от верёвки указывают, что жертва стояла, пока её душили.
– Вот как, – Фурнье повертела головой, разминая шею. – Не возражаешь, если я сама посмотрю?
Арнетт улыбнулся – они оба знали, что ей не нужно было спрашивать разрешения. Он указал на защитное снаряжение.
– Не стесняйся.
Она оделась, пролезла под лентой и последовала за ним к Джанин. Прошло уже пятнадцать лет службы, а всё равно каждый раз, подходя к телу, она чувствовала всё те же злость, отчаяние и страх: злость на искажённое эго, которое питает такое бездушное пренебрежение к чужой жизни; отчаяние, потому что не могла предотвратить трагедию; и страх, что она не сможет найти справедливость для этой жертвы. Тем не менее на этот раз эмоции были сильнее, чем обычно. Лицо женщины, раскрасневшееся от гневно расползающихся по щекам кровоподтёков, с открытым ртом и слегка распухшим языком, имело странное выражение, которое притягивало Джо – в нём присутствовала толика печали, будто, умирая, женщина понимала, что ни одна из её надежд и мечтаний не сможет осуществиться.
Джо сделала ещё шаг, чтобы получше разглядеть красные следы, обрамляющие шею.
– Это даже рубцами не назовёшь. Уже есть информация, чем её задушили? Это точно не похоже на руки.
– Пока нет. Мы примем к сведению и проанализируем все возможные варианты.
Она кивнула и выпрямилась, а потом сделала шаг назад, осматривая всё свысока.
– Эксперты уверены, что её задушили не лёжа?
– Вполне. А что? – Арнетт проследил за её взглядом на Джанин.
– Наклон её шеи какой-то неестественный. И левая рука. Разве бы она не упала по-другому?
Арнетт пожал плечами.
– Понятия не имею. Я спрошу.
Она снова наклонилась. На пальце левой руки Джанин виднелась отметина – там раньше было кольцо. Линию было отчётливо видно, будто кто-то невидимый сжимал там кожу. Такое происходило, если кольцо сняли, но до этого носили его очень долгое время. Джо знала это не понаслышке. Она указала на палец.
– А кольцо вы здесь нашли?
– Нет, хотя и искали.
– Недавно разведена?
– Может быть. Скоро узнаем.
Арнетта нахмурил брови. Джо сразу поняла – его что-то беспокоит.
– Встреча с неприятным человеком?
– Может быть. Но на жертве нет следов сексуального насилия.
