– Наверное, он думал, что книжки мы передали вместе с другими документами.
– Он присутствовал при этом. Как он мог не видеть, что книжек нету?
– Мы-то с тобой не увидели. Вот и он не увидел. Бывает.
Муж держался спокойно. Он был в прекрасном настроении. Сегодня ему впервые не придется пугаться звонка от бандитов. Но вот Леля что-то задергалась.
Она позвонила Козюпе, но тот к новости о забытых ветеринарных книжках на животных отнесся удивительно спокойно.
– Ладно, не проблема. Скоро буду в вашем городе, заберу.
Леля удивилась. Раньше Козюпа говорил, что собирается безвылазно сидеть в своем имении, обустраивать вольер для новых обитателей зоопарка.
– Кстати, я выслал вам фотки. Как и обещал, чтобы вы убедились, что животные на новом месте чувствуют себя хорошо.
– Как? Вы уже доехали?
– А чего тут ехать-то! Ерунда!
– Добрались до Карелии меньше чем за два часа? – по-прежнему не верила ему Леля.
Но ответа не получила.
– Простите, тут что-то режет в трубке. Плохо слышно.
И связь оборвалась.
Высланные фотографии Лелю не утешили. На них было темно, видно, что происходит, было плохо. Но Леля все же разобрала, что обе лошади стояли на какой-то улице, вольера или хотя бы приличного стойла поблизости не наблюдалось. И тревожные молоточки в груди у Лели застучали в полную силу.
А Козюпа на новые звонки не отвечал, был недоступен.
Всю ночь Леля не спала. А утром она заявила мужу о принятом решении:
– Наших лошадей нужно вернуть!
– Как это вернуть? Что ты мелешь?
Но Леля была в таком состоянии, что даже не стала пенять мужу за подобное обращение к ней. В другой бы раз он от нее услышал за это «мелешь».
Сегодня Леля лишь объяснила:
– Я не мелю, а четко и ясно тебе говорю. Лошадей мы возвращаем!
– Это еще почему?
– Мне кажется, эти люди нас обманули.
– А, вот оно что! – рассмеялся муж. – Тебе кажется! А тебе не кажется, что кажется тебе что-то не то?
– Нет, я чувствую, что эти люди затеяли дурное.
– Что именно?
– Может, они мясники! Или работают на мясников!
– Мы с тобой этот вопрос уже обговаривали. Нигде нет таких цен на лошадиное мясо, чтобы покупать коней по сто тысяч.
– Килограмм конины в магазине стоит четыреста рублей. А наши кони весят минимум по пятьсот килограммов.
Сергей вздохнул и стал объяснять:
– Четыреста – это уже разделанное на котлеты. А ты отбрось кости, голову, шкуру, внутренности, копыта. И что получается? Там живого веса от силы килограммов двести наберется. Даже по четыреста рублей за кило, это всего восемьдесят тысяч. Они уже изначально в минусе на двадцать тысяч. А аренда коневозки, другие расходы? Возня с разделкой туши? Доставка мяса до покупателя? Переработка его на те же котлеты или филе? Это сколько же в итоге должно стоить мясо, чтобы окупить все их нынешние вложения? Даже в самых дорогих магазинах мясо столько не стоит. Получается, что они купили у нас лошадей по цене вдвое выше той, чем смогут получить за них. Получается, что в убыток себе они у нас лошадей покупали? Не говоря уж о том, что лошади наши далеко не молоденькие, мясо у них не самое мягкое, не всякий покупатель захочет такое.
Леля слушала и не слышала. Они с мужем это все проговаривали уже много раз. И про мясников, скупающих охромевших или заболевших лошадей, она тоже знала. И расценки, ими предлагаемые, знала.
Нет, конечно, не могли Малахита и Ветерка купить на мясо. Тут было что-то другое, но что именно, Леля понять не могла.
