Через пять минут она, подняв с лица защитный экран, вышла к друзьям и прямо в перепачканном кровью и рвотой халате присела на корточки возле стены, закурив расслабляющую сигарету. Рядом с ней опустилась Нина
– Живой он, – тихо ответила Софья, чувствуя, как ноет зажатое сильными пальцами запястье, на котором остались кровоподтеки. – Я все сделала. Две минуты никто не трогайте меня, пожалуйста!
А тем временем Риддл, оставив Ника на катере, помчался в здание театра, распугивая персонал и посетителей мощным лазерным пистолетом. Он вихрем ворвался за кулисы сцены, на которой Ирэн Мантини сидела, затянутая в призрачно серебристое длинное платье, за огромным черным роялем и исполняла какую-то грустную, забирающуюся в самые сокровенные уголки души, мелодию. В зале многие вытирали выступившие на глазах слезы.
– Мистер Риддл, что вы себе позволяете?! – На пути Бэна встал ведущий.
– Срочно вызови Ирэн сюда! Это вопрос жизни и смерти!
– У нее антракт через полчаса! Что случилось?!
– Когда начнется перерыв, скажи ей, что Алекс тяжело ранен. Я и Ник ждем ее в катере перед зданием театра. Ты меня понял?!
– Да, мистер Риддл! – Оторопел концертмейстер.
Бэн поспешил назад к другу. Теперь оставалось только ждать и надеяться. Бекет удивленно посмотрел на стрелка:
– Ты что такой взвинченный?! Прекрасно же знаешь, что так или иначе Алекс будет с нами.
Бэн усмехнулся:
– Но Ирэн не знает о программе восстановления. Надо заставить ее понервничать!
– А ты прав! – Ник похлопал друга по плечу. – Пусть думает в следующий раз, что делает! Как бы жестоко это не было, но ты прав!
Через сорок минут на крыльце театра появилась перепуганная Ирэн и прямо в концертном платье и туфлях по снегу побежала к катеру. Бекет, довольно хмыкнув, запустил двигатель.
Ирэн ворвалась в блок жизнеобеспечения, когда Софья уже выкинула грязную экипировку в утилизатор и собиралась вернуться к Алексу. Нина отвела Макса в одну из пустующих кают. Остальные разошлись по рабочим местам, решив использовать лишнюю возможность протестировав бортовые системы корабля. Ирэн вцепилась в плечи медика:
– Сонь, скажи мне, что он живой! Скажи, пожалуйста!
Софья устало вздохнула:
– Он живой. Иди и побудь с ним. Скоро твой муж проснется, и вы все выясните. Шрама часа через три-четыре вообще не будет видно. Если что, в лазарете есть система общекорабельной связи. Вызовешь меня.
Ирэн бросилась в лазарет, где роботы уже все прибрали. Помещение вновь сверкало чистотой. Алекс спал, восстанавливая силы. Автоматика медкамеры вливала уже второй пакет кровезаменителя. Ирэн опустилась на выдвинутый табурет и, взяв ладонь мужа своими пальцами, уткнулась в нее:
– Милый, прости меня, пожалуйста! Я люблю тебя и буду ждать! Дорогой мой, только не пугай меня больше!
Слезы полились из глаз, падая на всю еще бледную после массивной кровопотери кожу:
– Алекс, любимый!
Мантини открыл глаза и другой рукой откинул растрепавшиеся рыжие локоны. Ирэн вздрогнула и умоляюще посмотрела на мужа:
– Прости меня, пожалуйста!
Алекс сел на постели и крепко обнял рыдающую супругу:
– Ирэн, милая, больше так не делай!
– Родной мой, я дождусь тебя!
Продолжить она не успела. Радист «Дьявола» закрыл ее губы поцелуем.
