* * *
– Четверо, и я настаиваю. – Герда потянулась за бокалом, проведя обнаженной грудью по лицу Оберона. – Два медведя и две медведицы.
– М-м-м-м… Это плюс к полноценной волчьей стае? Хорошо хоть снежную кошку ты во дворец берешь только одну.
Королева глотнула вино и с грустью объяснила:
– Большие кошки не уживаются рядом надолго, могут перегрызть друг другу глотки даже при мне. И еще: ты же позволил Дагде взять с собой сорок мертвецов!
– Они совсем как люди, никаких отличий. И при этом не воют по ночам, не пытаются точить когти о трон, не метят ножки кровати в нашей спальне.
– Передергиваешь!
– Немножко преувеличиваю.
– Так мы договорились?
– Да.
Они уже третий день стояли в небольшом городке у плато. Здесь их приняли как героев. Жители города перешептывались, глядя на Шута Льда и Королеву Льда – о них люди слышали в сказках и преданиях, но вживую никто не видел.
Королева в сказках была суровой, но справедливой, зато Шут – злым и невыносимым. В конце каждой сказки его обязательно убивали, но никто не удивлялся тому, что в следующей он появлялся вновь.
Короля народ любил и прощал ему все: и таких родственников, и любые странности, и жестоко пресекаемые заговоры, которыми время от времени баловалась знать.
Дагда дневал и ночевал в больнице. Выяснилось, что хирурга лучше него в королевстве не существует.
– Экспериментируйте на трупах, они не возражают, – учил Шут стоящих рядом врачей. – Видите, этот беспокоится?
И действительно, несмотря на обезболивающее, сделавшее рыцаря с колотой раной в животе сонным и бессильным, он пытался то ли ударить своего хирурга, то ли сбежать от него.
– Мертвые не волнуются. Они подвинутся, если вам неудобно, поднимут руку, если вас заинтересовала мышечная механика. Да даже если они просто лежат – все равно, что может быть проще, чем прооперировать мертвого?
Несмотря на такие заявления, его пациенты чаще выживали, чем умирали.
В столице уже приготовили пышный прием, гонцы прибегали один за другим, интересуясь, когда же король вернется в свой Ледяной Замок.
Но Оберон не торопился. Ему нравилась свобода от будничных дел, которая появлялась в походе, и если при наступлении мысли заняты необходимостью победы любой ценой, то после битвы можно просто отдохнуть.
* * *
– Их были сонмы! Тысячи тысяч оживших мертвецов, Ледяной Король ростом до неба!
– Он ниже тебя. – Эссия поворошила затухающие угли. Она не торопилась назад, надеясь на чудо – брат мог выжить.
Нет, не так: Кайт не мог умереть.
– Он же маг! Чародей! Он вырос выше деревьев, он рвал нас, как дешевую тряпку!
Жалкое зрелище – отступающая армия. Грязь, кровь, попытки объяснить собственный проигрыш чужой магией.
– Кайт!
Брат вышел из редкого подлеска, подволакивая левую ногу. Эссия бросилась ему навстречу и только в последний момент отшатнулась – даже в худшие времена Кайт не выглядел так плохо.
Она не сразу поняла, тренированное тело сработало быстрее разума, драконий амулет плавился раскаленным оловом на груди.
– Нет! – Эссия насадила брата на меч, но он не остановился, а только постарался продвинуться вперед. – Нет!
Вытащить меч, шаг вбок, удар, наклон – никто не отвечает, но это уже рефлекс – удар, поворот, удар.
– Кайт…
Ее спутники – дезертиры и трусы – сбежали, не ожидая исхода схватки с поднявшимся мертвецом. С ее братом.
Эссия села на холодную землю и зарыдала. Рядом дергалось в бессильных конвульсиях то, что еще несколько дней назад было Кайтом – одним из лучших рыцарей Юга.
