– Здравствуйте, сеньор Веласкес. Прошу прощения за беспокойство, – Амадо вновь предъявил жетон сыщика. – У меня к вам есть несколько вопросов о вашем сыне.
– Моем покойном сыне, тан…
– Да, сеньор.
– Убитым собственной женой. Всевышний, как об этом детям-то сказать?
Амадо пожал плечами.
– Сеньор Веласкес, а если бы убил кто-то другой? Не Вирджиния?
– Тогда бы у детей осталась мать, а у нас – дочь, – четко ответил Веласкес. И посмотрел в глаза Амадо уже совсем иначе. Спокойно и рассудочно. – Вы хотите сказать, тан, что Джинни невиновна?
– Да. Вашу невестку вообще хотели подставить и убить.
– Кто?!
– Вот это я и пытаюсь выяснить. И хотел бы подробнее узнать об их семейной жизни.
Сеньор Веласкес пожал плечами.
– Хорошо. Что именно?
– Начните с самого начала. Где ваш сын познакомился с Вирджинией?
Сеньор Веласкес задумался. А потом принялся рассказывать.
Где именно и как именно познакомился сын, он не знал, когда это молодежь посвящала старших в подробности своих романов? Молчат ведь, а родителям потом расхлебывать достается.
Зато сеньор Веласкес помнил, как сын привел Джинни домой.
Худенькую, в простом платье, похожую на встрепанного птенца… нельзя сказать, что невестка сразу завоевала симпатии супругов. О, нет! Такое и в сказках-то не всегда случается. Но постепенно, потихоньку, после свадьбы…
Супруги знали своего сына, знали, что он начал погуливать, и, конечно, побаивались. Разводы хоть и осуждаются Храмом, и получить их весьма и весьма нелегко, но – реально. Супружеская неверность – отличный повод. Только пожелай и докажи, а тут это было и несложно.
Но Джинни молчала. Не то чтобы она терпела, как-то раз между ней и свекровью состоялся достаточно откровенный разговор. И свекровь даже намекнула, что все мужчины… м-да. Бывает.
Джинни только рукой махнула. И заявила что-то вроде: для некоторых мужчин сходить налево, как нужду справить. Не ревновать же к каждому ночному горшку? Подход был одобрен единогласно.
Да и в остальном. Миленькая, не слишком умная, но и не глупая, умеющая поддержать светскую беседу, с удовольствием занимающаяся домом и садом, детьми и вышиванием… и что еще нужно? Да ничего!
К родителям мужа Джинни тоже всегда относилась уважительно, детей им присылала на выходные, так что они всласть возились с внуками…
Наверное, единственным пятном на солнце была мать Джинни. Но… кто ж избавлен от стервоз?
Правильно, никто в этом мире. Так что пусть ее…
А сама Джинни девочка хорошая, добрая… точно – не она? Радость-то какая…
Амадо убедительно попросил сеньора Веласкеса пока об этом помолчать. Пусть убийца пока решит, что следователь дурак и во все поверил. А потом уж, когда поймаем негодяя, тогда его и разубедим.
Гонсало Веласкес и спорить не стал. Как скажете, тан следователь. И детям пока нельзя? Нет? Ладно, скажем, что маме-папе пришлось срочно уехать. Ох, спасибо полиции, сразу телефонировали, не разбудили малышню, не напугали… просто с утра детей забрали бабушка и дедушка. И привезли к себе. Такое уже бывало, они и не заподозрили неладного.
А когда для похорон отдадут тело?
Экспертиза… как скажете. Значит, так надо. Найдите этого гада, тан! Пожалуйста, найдите!
Амадо кивнул.
И успокаивал старика, и обещал найти убийцу, и просил волноваться поменьше… ему еще внуков воспитывать.
А с сеньорой Веласкес поговорить можно?
Гонсало кивнул. И даже лично проводил сыщика до дверей спальни. И лично предупредил супругу.
