– Ура! Ура! Ура! А-а-а-а! А-а-а-а!
Ветер несет серф Сони, она кричит от радости и сама ошалевает от этого. Она не сразу слышит крик Джонни:
– Соня! Соня! Иди сюда! Поворачивай! Возвращайся! Иди ко мне! Ко мне!
– Как? Я не умею! – оборачивается Соня и падает.
– Прыгай! Иди ногами!
Вода хрустит пузырьками, волосы падают на лицо. Соня борется с течением и толкает перед собой парус. Как все медленно происходит в воде! Сначала это бесит, и Соня пытается ускорить процесс, но вдруг понимает, что на маленькое ускорение уходит слишком много сил и гораздо лучше двигаться в том ритме, который задает сама вода. Спешить некуда.
Остановившись около Джонни, придерживая серф руками, Соня гордо улыбается. Ей так хочется, чтобы он разделил ее гордость.
– Сама не верила, что у меня получится!
– Молодец. Ты заслужила похвалу, – похвала Джонни звучит, как одобрение дрессировщика. Тут дело не в словах. В интонации.
Улыбку сдувает с губ Сони.
– Заслужила? А сахарок для собачки есть? Да, я не умею ходить на серфе, но я умею многое другое. Я не хочу, чтоб ты со мной так разговаривал.
– Как?
– Ну, так. Как будто я неполноценная или у меня трусы наизнанку.
Джонни снимает очки, и его лицо становится беззащитным, огромные грустные глаза смотрят на Соню печально.
– Прости, если я тебя обидел. Я простой парень с пляжа. Джонни с пляжа. Я не умею красиво выражаться.
Джонни издевается – это видно. Но издевается так, что не подкопаешься. Джонни крутит очки в руках, и его лицо жалобное, как у малыша-недотепы.
Соня тоже снимает очки.
– Знаешь, я один раз в жизни сыграла в дурацкую игру, и потом два месяца лежала в больнице со сломанной ногой. И до сих пор она еще болит. Мне было очень хреново. И было время подумать. Я поняла одну простую вещь. Знаешь, какую?
– Нет пока.
– Если начинаешь играть в игры, все равно проиграешь. Всегда проигрывают оба. Только кажется, что можно выиграть. Единственный способ выиграть – не играть вовсе. Мне нужно заниматься серфом, и я буду заниматься. Если я тебе неприятна, то просто скажи мне, что я должна знать, и вали на берег. Не бойся, я не угоню парус в Турцию.
– Хорошо. Я был неправ. Мир?
– Мир, – соглашается Соня.
– Итак, ты уже научилась стоять под парусом – это хорошо. Но вот ты ушла в море, и тебе нужно вернуться. Твои действия? Что ты должна сделать?
– Повернуть. Мне нужно повернуть назад.
– Верно! И сейчас я тебе покажу первый поворот.
Джонни подходит к Соне очень близко и берется за доску одной рукой, а второй прикасается к спине Сони.
– Черт. Прости, я нечаянно.
– Это обязательная часть урока? – Соня злится.
– Нет. Не нравится?
– Не нравится.
– Ладно, больше не буду. Просто у тебя такое хорошее тело. Спортом занимаешься?
– Танцы. Танго, – отвечает Соня.
– Фестивали, конкурсы, поклонники. Да? – он расковыривает Соню, как раковину, доставая из раковины ее памяти маленькие жемчужинки.
– И это тоже. Но не в этом дело. Танго меня спасало от всего. От всего вообще. Мечтала открыть свою школу.
Соня расслабляется и забывает, что не хотела разговаривать с Джонни ни о чем, кроме серфа.
– Да. Перелом ноги-то тебе не в тему, – сочувствует Джонни.
– Не в тему. Ладно, давай заниматься. Это мои проблемы.
– Кто спорит? – Джонни залезает на доску и начинает поднимать парус.
– Кстати, почему Джонни? Твой отец был американцем?
– Нет. Моя мама была актрисой, – усмехается Джонни.
Соня не очень понимает, как это связано, но дальнейшие расспросы кажутся неприличными.
