Подъезжаю ближе.
Карета подана, моя королева!
Выйти не успеваю. Открывает дверь сама.
– Поехали…
АААА! Да!?
– Куда?…
– Центральный парк.
– Куда!?
– Ты слышал.
Я слышал… Не прокатило… Ладно.
Надо как-то отлепить от неё глаза и сосредоточиться на дороге.
Встряхиваюсь. Давлю на газ. Это совсем рядом…
Сдвигает на волосы очки, погружается в переписки на телефоне.
С кем?..
Выходит из машины тоже сама. Не дожидаясь, пока открою дверь.
Какого чёрта мы здесь делаем?
Солнце слепит. Достаю из кармана куртки очки, прячу глаза. Разглядываю ворота.
– Ты долго… – закатывает в раздражении глаза.
Хватает за руку. Срывается с места, тянет за собой.
Это немного неожиданно. Подчиняюсь, сосредотачиваясь на ощущении её теплой крепкой хватки на моей руке. Сжимаю её ладонь.
– Что ты задумала? – заходим в ворота. – Ответочка?
– Ну что ты! – зло ухмыляется она, отпуская мою руку. – Всего лишь небольшая демонстрация. Ты так упорно раздуваешь то, на чём сгорел… Присядь! Я буду через минуту.
Сбегает к кассе.
Я оглядываюсь. Ах, твою ж мать!
Аттракционы!
Нееет…
Пожалуй, после моей маниакальной зависимости от порядка, это – пункт номер два. Не выношу потерю контроля. Мне нужно рулить самому. Это тоже до маниакальности. С трудом научился ездить пассажиром на тачке. Не люблю самолёты. Но это могу контролировать, так как в этом есть смысл. Аттракционы – нет! Не вижу ни смысла, ни кайфа, ни…
Нет! Вообще не моя тема. Никогда. Ни в каком виде.
– Соскучился по адреналину?.. – хватает снова за руку, тянет. – Так я тебя тоже покатаю.
Подлетаем к… «Падающая башня»?
Высокая...
Даже знать не хочу, как эта херня работает!
– Ты серьёзно?..
– Раздели со мной мои кайфы! – оскаливается она. – Ты же ХОЧЕШЬ!
Отдаёт билеты парню.
– Беременным, слабонервным, пожилым, с больным сердцем – нельзя, – заученно перечисляет он.
– Мне нельзя! – выдёргиваю я руку. – Я – старый больной человек с разбитым сердцем!
– Это дяденька шутит, – усмехается она, давя мне в спину. – Он – живее всех живых! Вперёд… Моветон – прерывать чужой ход!
– Вам повезло, сегодня последний день работаем, – добавляет парень.
Повезло так повезло!
– Женя…
Сглатываю ком в горле.
– Давай-давай… Не надо мне тут умирающего лебедя разыгрывать, – зло шепчет она.
– Что оно хотя бы делает?
Оглядываюсь на все крутящиеся и летящие в разные стороны аттракционы вокруг. Этот кажется статичнее… И никуда не падает.
Она выбрала ЭТО из соображений заботы, надеюсь.
– Считай, что я завязала тебе глаза, и это – сессия.
Затягивает на платформу.
– Садись. Пристегните его покрепче!
– Очки снимите… Нельзя…
Это пугает… Снимаю.
Садится рядом. Ремни, каркас сверху.
– Мне бояться?
– О, дааа!
Механизм запускается, нас медленно тянет наверх. Высоко. Красиво. Пока терпимо. Высоты я не боюсь. Но что-то мне подсказывает, что это не то «покатаю», которое она имела в виду.
Её рука ложится мне на бедро, скользя ребром по ширинке.
Смотрю на её лицо. Улыбается, облизывает губы, она – в предвкушении… ЧЕГО!?
Размеренный звук механизма затихает.
– Женя… – предупреждающе качаю я головой.
Начинает истерично смеяться.
Не дай Бог…
БЛЯТЬ!
Под её радостный визг мои внутренности вырывает вверх. Кажется, вместе с душой… Живот сводит. По позвоночнику – волна животного страха.
Тормозим.
Пытаюсь отдышаться и выплюнуть застрявшее в горле сердце. Тело трясёт.
