Светка в брюках, рубашке, мальчишеских кедах и стянутой узлом на затылке косынке уже ждала меня с пухлым пакетом в руке. Я спросил, далеко ли идти, и она ответила, что километра два. Мы пошли по проселку через еловый лес. Светка была непривычно молчалива, и я, подождав, поинтересовался, не случилось ли чего.
«Нет, нет!» – словно спохватившись, оторвалась она от своих мыслей.
Я стал вслух вспоминать, как последний раз собирал здесь с матерью землянику, вкус которой, как и вкус парного молока, помнил до сих пор. Спросил:
«А ты восемь лет назад где была?»
«Здесь и была» – рассеянно ответила она.
Тенистый, сыроватый воздух еще не успел просохнуть после ночи и бередил обоняние елочно-мшистым духом.
«Ах, какой воздух! Так и просится в духѝ! – не выдержал я. – Кстати, всё удивляюсь, почему до сих пор не придумали духи с запахом скошенной травы и земляники!»
