Странно, я не понимаю, что делает Лукум-Рахит! Он отчего-то теряет к Тане всякий интерес и начинает тренькать на своей лютне. Тоже мне, нашел время! Может, ему ещё дать совочек, чтобы покопаться в теплом песочке на побережье?..
НЕТ! ВЫ ЭТО ВИДЕЛИ?
Что происходит? Почему контрабас Гроттер начинает рыскать и вертеться на месте, словно какая-нибудь взбесившаяся виолончель? Тане едва удается на нем усидеть. Одно из двух: либо её закружило потоком воздуха от драконьего крыла, либо в игру снова вступила темная магия, как это было в матче с бабаями! Неужели прав мой друг Ванька Валялкин, когда утверждает, что чем выше команда по мировому рейтингу, тем более грязную игру она себе позволяет?.. А теперь, если вы не возражаете, я на некоторое время перестану болтать и немного поиграю. Возможно, именно на это намекает наш тренер Соловей О. Разбойник, который уже пять минут зачем-то настойчиво показывает мне свой тыквообразный кулак.
Баб-Ягун ловко перехватил трубу своего пылесоса, газанул, выпустив из широкой ковровой насадки мелкую россыпь русалочьей чешуи, и стремительно помчался на Лукум-Рахита. Мухлюющий гандхарв поздно заметил опасность. Он сложил крылья и метнулся вниз, перестав тренькать на лютне. Таня смогла, наконец, выровнять контрабас и, уклонившись от острых зубцов на спине индийского дракона, дала Баб-Ягуну пас.
Набирая высоту, она увидела, как Ягун пронесся на пылесосе совсем рядом с Рамапапой, которого завертело вырывающимся из трубы бураном, и прорвался к дракону. Плевуга выдохнул пламя, но Ягун умело пропустил его под собой, как они отрабатывали на тренировках. Правая рука играющего комментатора вскинулась для броска, но внезапно индийский дракон рванулся вперед. Не успев снизить скорость, Ягун исчез в его пасти, так и не выпустив пламягасительного мяча. А ещё спустя мгновение яркая вспышка и вырвавшийся из драконьего горла безобидный клуб дыма сообщили о том, что магия успешно сработала.
Плевуга хрипло ревел, не понимая, почему вместо пламени из пасти у него вылетают лишь сизые клубы дыма, сопровождающиеся звуками, напоминающими утренний кашель курильщика.
Трибуны взорвались криками. Многие сорвались с мест, беспокоясь о судьбе проглоченного восьмого номера.
– Что с Ягуном? Почему он молчит? Неужели угодил на клыки? Академик, скорее! – в беспокойстве крикнул Тарарах.
Наступая на ноги болельщикам, он метнулся к Сарданапалу. Главный судья имел право приостановить матч в случае, если кому-то из игроков грозила смертельная опасность, но тут из драконьего желудка донесся бодрый голос:
– Урра! Тибидохс вырывается вперед! Эй, кто мне скажет: нам не забыли засчитать три очка? Пуф-ф! Ну и жара тут! Давненько я не парился в баньке! С тех пор, как у бабуси угнали Избушку на Курьих Ножках, а вместо неё подсунули какую-то развалюху на бройлерных окорочках! А темень – просто глаз выколи!
Расталкивая пытавшихся остановить его джиннов, тренер гандхарв Кашавара пролез под охранным куполом и что-то проорал, обращаясь к игрокам своей команды.
Гандхарвы зашевелились. Оставив у погасшего Плевуги нескольких защитников, Рамапапа и Лукум-Рахит устремились к Гоярыну с перцовым мячом, Одновременно Люлидури и Фетюк-ага включились в борьбу за обездвиживающий мяч, за которым уже несколько минут безуспешно гонялся Демьян Горьянов на ревущем «Буране-ЮОУ».
Тем временем играющий комментатор явно изнывал от любопытства, не имея представления, что происходит снаружи.
