– Светлана, успокойтесь, пожалуйста. Воды, кофе? Каплю коньяка, может быть?
– Да, пожалуй.
Скоро вошла Иза со стаканом воды, кофе и коньяком «Дойна».
– Вы со мной тоже выпейте, а то одной как-то неудобно… Значит, по поводу того, что не другая. У нашей фирмы по деловым вопросам ни с кем проблем и конфликтов нет, иначе, сами понимаете, я бы не к вам пошла.
Да, пошла бы к Боцману или к Шурику Кабану.
– Вечером накануне у меня с Богданом был… в общем, небольшой семейный конфликт. А главное, он просто такой человек! Безответственный! Если ему в голову стрельнёт, он может на все наплевать – на меня, на бизнес. Насчет машины: он не любит водить. Редко сам садится за руль, по делам его возит обычно один из наших водителей или такси, у него есть карта постоянного клиента. Да что я говорю – вообще не в этом дело. Просто это вот как раз в его вкусе. Я, мол, не думаю ни о каких деньгах, об имуществе, я выше этого всего. И если он придёт за разводом, то не скажет, к кому ушел.
Не верится, что есть предприниматели, которым плевать на деньги и имущество.
Женщина раскраснелась, коньяк действовал.
– Он странный, понимаете, он не такой, как все. Я согласна, у мужчины-бизнесмена должно быть какое-то хобби, ну, не знаю, охота, машины. Иностранный язык – пожалуйста, только настоящий язык, английский или еще какой. Найми персонального преподавателя и учи. А тут эсперанто какой-то плебейский, собираются колхозом…
Ведь так и сказала, расслабившись от коньяка: «плебейский». В восемьдесят седьмом появились первые «кооперативы»14. И всего за пять поганых лет выросли чертовы «патриции», раса господ.
Деметер вскоре, как обычно, забыл, что он «оказывает услуги частного сыска», забыл заклинание Изы «не допрос, а беседа», спрашивал именно как на допросе.
– Взял ли Богдан из дома свои документы?
– Паспорт у него всегда с собой, это нужно по работе. И военное положение ведь было…
– Загранпаспорт? Диплом об окончании вуза, военный билет? Деньги? И какие-то сугубо мужские личные вещи, бритва, например?
Женщина задумалась.
– Деньги-то всегда при нем есть, приличная сумма, или даже больше. И у нас не как у всякой там мелочи: счета есть в банках, пластиковые карты… Это, извините, не Ваше дело, что и как у нас с деньгами. Загранпаспорт, диплом… не смотрела. Но зачем ему диплом, он же бизнесмен. А бритва… Она ему не нужна каждый день. Он носит боро-о-дку…
Светлана заплакала. Валерий подлил ей в бокал коньяка.
– Бородка – это хорошо. Моды на бороды у нас нет, бородачи запоминаются. Кстати, Вы принесли фото?
Фото было единственное. Богдан был сфотографирован на фоне какого-то нездешнего морского пейзажа, может быть, в Турции – богатые теперь туда ездят вместо Одессы, Крыма и Сочи. Видно было, что это половина фотографии, отрезанная ножницами – рядом, очевидно, стояла Светлана.
Валерий не говорил Изе, что нужно звонить фотографу, который размножит фото, и Грише Казакову, она всё знала.
– Вы уверены, что Богдан никому на работе не оставил контакты для связи с ним?
– Уверена, я их всех допросила, некоторых лично, некоторых – по телефону.
«Допросила» она!
– Вам могли солгать. Мужская солидарность и всё такое прочее. Тем более при разговоре не глаза в глаза, а по телефону. Я сумею с ними эффективно поговорить.
– Нет! Порог нашего офиса не переступите вообще. Это не обсуждается.
– Кто у него друзья?
Светлана ответила, что было два-три друга, но эмигрировали – в Израиль, Италию, Россию.
