– Без этой колыбельной ты превращалась в чудовище. Когда ты была маленькой, то просто плакала, а когда подросла – стала драться. Во время таких приступов двое сильных мужчин едва могли с тобой справиться.
– Какая я молодец. Так вот откуда у меня такая хорошая физическая подготовка. Только вот неувязочка. Я превращалась, как ты говоришь, в чудовище и после колыбельной. Это как?
– Ты помнишь? – Удивилась она.
– Я знаю.
Она настороженно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
– Хочешь ещё чаю? – Предложила я.
Нянька вопросительно приподняла бровь.
– Чай. – Я помахала кружкой перед её носом.
– Да. Пожалуй.
Нянька уселась обратно, на стул. Подальше от кружек и от меня.
– Понравилось? – Спросила я, когда она отхлебнула свеженалитого чаю.
– Это вкусно. Необычно, но вкусно. Из чего он сделан?
– Травы. Только натуральный продукт. Никакой химии. Это не только вкусно, но и полезно. Да, обязательно попробуй вот это. – Я пододвинула к ней вазу с вяленой аввой.
Она настороженно посмотрела на грудку красно-бурых кусочков.
– А это что?
– А это авва. Мякоть, подсушенная на воздухе. Ваши мальчики уже пробовали. Им понравилось.
Она кивнула, но от вазы отвернулась. Погладила ладонью камень столешницы и вздохнула.
Я поставила локти на стол, сцепила пальцы и подбородок на них примостила. Как она там сказала? «Это очень важно для нас?» для кого это «для нас»?
– Нянька, это ведь ты пришла ко мне. Это тебе от меня что-то нужно. Может, всё-таки ты скажешь правду, что это за песенка, почему она так важна для тебя и почему я должна тратить своё время на то, чтобы её выучить?
Женщина посмотрела на меня и уже открыла, было, рот, но потом покачала головой отрицательно и печально.
– Нет, Альлига, я не могу тебе сейчас этого рассказать. Потом, обязательно, но не сейчас.
Она прижала ладони к лицу и с силой потёрла. Улыбнулась виновато.
– Давно не спала. Помни, ты обещала мне выучить колыбельную. Попроси Корма, чтобы он помог тебе.
Я улыбнулась и покивала в знак согласия.
– Обещала – выучу. Но взамен, я прошу и тебя об одной услуге. Сверх того, что вы уже сделали для меня.
– Я тебя слушаю.
– Верните маленькую безымянную на место.
– Я не понимаю, о чём ты? Как тебя могут интересовать безымянные?
– Ур, который недавно был здесь, сказал мне, что вы следите за всеми нами. Значит, ты знаешь, о ком и о чём я говорю. А твой вопрос только подтверждает мои подозрения.
– Альлига, ты заблуждаешься.
– Зови меня Аль.
– Хорошо, Аль. – Поправилась Нянька. – Мы, действительно, наблюдаем за происходящим. Это необходимо. Но это же не значит, что мы следим за каждым твоим, шагом. И я, правда, не знаю, о какой безымянной ты говоришь.
Я ухмыльнулась и развела руками.
– Штош. В таком случае я прошу у тебя прощения. Даже дважды. Во-первых, за свои необоснованные подозрения, а во-вторых, за то, что наша договорённость теряет силу.
– Аль! – Она подскочила с места. – Ты не можешь!
– Я всё могу. И все ваши благодеяния мне глубоко до фонаря. Усну сегодня и проснусь дурочкой. Будете мою задницу всю оставшуюся жизнь мыть.
– Аль!
– Я начну учить вашу дурацкую песенку только после того, как увижу маленькую.
– Хорошо! Я найду её для тебя. – Воскликнула Нянька.
Схватила чашку и одним глотком выпила весь чай.
– Кто она? – Женщина слишком резко поставила чашечку на стол и та разлетелась на кусочки.
Уже вторая, за сегодняшний вечер. Слишком легко бьются. Недоработали мы, с Улин. Или температурный режим низкий, или, шпат не полевой.
