– Почему, дурочки?
– Да потому что. Она и двух слов толком связать не могла, один секс на уме. Озабоченная. Ты бы видела, как она передо мной задом вертела, когда ты ушла.
– И ты, разумеется, быстренько этим воспользовался?!
Ревность ткнула меня острым кулачком прямо в солнечное сплетение.
– Представь себе, и не подумал даже. – Счастливо заулыбался Пиллен. – Я же говорю, она полная дура. С ней и пяти минут рядом нельзя было посидеть.
– А полежать?
Пиллен расхохотался и потянулся обнять меня.
– Милая моя, неужели ты думаешь, что я влюбился в большие груди? Там и побольше были.
– Разумеется, ты влюбился в мой богатый внутренний мир, когда караулил мой сладкий сон в клетке. – Съязвила я и тут же поняла, что проболталась.
Я быстренько сделала голубые глаза и запорхала ресничками. Может, не заметил? Ага, два раза.
Пиллен подхватил меня на руки и закружил.
– Это ты, это всё-таки ты!
Спустя единый миг и три миллиона лет, когда я лежала на плече Пиллена, с опухшими от его поцелуев губами и горящей от его ласк кожей, в мой опустошённый мозг постучался маленький вопросик. Ненужный и неважный. Просто от любопытства, я спросила.
