– Вообще-то по существующим правилам без ведома ответственного за внеземной объект никакие… Тем более, на старт-финишере…
Племянник замялся, но дядюшка и без того не дал бы ему договорить. Доверительно понизив голос, влиятельный родственник заговорил убеждающе:
– Ты пойми, правила правилами, но у бизнеса свои законы. Мало разработать что-нибудь перспективное, нужно успеть снять максимум прибыли. Чем меньше вокруг идеи всякого шевеления, тем меньше вероятность, что конкуренты пронюхают и успеют перехватить. А этот герой-ветеран… Еще поднимет шум, независимой экспертизы потребует – докажите, дескать, что не может принести вред… Мы-то знаем, что ничего такого в принципе быть не может, но эти дряхлые ассы, у которых вместо извилин – уставные параграфы… И еще, – дядюшкин голос помягчел почти уже до интима. – Испытания по всей форме влетают в очень ощутимые деньги. Даже для нас ощутимые. А тут твоя практика подвернулась, возможность подсэкономить… Это и мне плюс, как организатору. Но и не только мне. Мама твоя давно намекает, нельзя ли тебя к нам. Но пока я напрямую никак не могу, скажут: «протекция, своего тянет»… А так у меня будет козырь: работал на нас, принес выгоду… Ну? Обеспечил секретность… Понял? А Изверову его начальство и без тебя уже, наверное, сообщило. Так что, лады? Вот и славно. Поехали, подвезу тебя к самому лифту, на старт-площадку.
– А регистрация? – заикнулся племянник, приходя в себя.
– Уже, – ответствовал «крестный дядя», протягивая родственнику развернутый ноут, целиком состоящий из четвертьформатного манускрипт-дисплея. – Прочитай-ка да оставь для порядка автограф. Знакомым (и уж тем более – родственникам) обязательно следует верить на слово… заручившись соответствующей распиской. Правильно говорю?
– Вы всегда и всё правильно говорите. Поэтому можно, я сперва прочитаю?
– Валяй, – великодушно разрешил «влиятельный и тэ дэ». – Я ж понимаю, наслушался, небось… э-э-э… всякого. Когда человек на виду, про него всегда болтают… э-э-э… всякое. Сам выйдешь на высоты – поймешь.
По авторскому замыслу при последних словах хоть какая-нибудь из внутренностей молодого человека обязана была сладостно екнуть. Но многообещающий намек пропал втуне: племянник его попросту не расслышал, он слишком увлекся рассматриванием ноута. Даже не рассматриванием, а…
– Что-то не так? – раздраженно осведомился дядя.
– Тут больше страницы, а я не знаю, как пролистать. Лепторов нет, а на саунде у вас, небось, голосовая распознавалка…
Менеджер-эталон пренебрежительно фыркнул. И сказал:
– Нету там никаких этих… распознавалок! Мне нечего скрывать – что бы там про меня ни болтали!
– Ага… Некст пейдж, экшн… Действительно, нету распознавалки. А по-русски он тоже брэйнит?
– Он, как ты изволил выразиться, «брейнит» команды на всех известных литературных языках. – Судя по исключительной предупредительности тона, дядино терпение на третьей космической неслось к финалу. – Еще что-нибудь интересует?
– Классное писало! – племянник вздохнул завистливо, после чего зачем-то подышал на правый свой большой палец, как-то уж чересчур старательно притиснул его к дисплею и не слишком разборчиво буркнул «экшн». Заметив, что влиятельный родственник отслеживает эти манипуляции полубрезгливо-полуподозрительно, молодой человек разъяснил:
– Пальцы замерзли. Курсанты-кураторы (ну, знаете, эти – из старшекурсников) нам с первого дня долбили… – Он вдруг загнусил, повысив голос и обильно сдобрив его этакими сержантскими взрявками: – Персонально для некоторых осуществляю специальный команд-ввод исключительно по-русски. Для долгосрочного исполнения… Этоллно, ноутируйте, смоллеры: последнее хлопство – всобачить изменение зазусманелым фингером ор стереть чо-ничо невошенным. Минитов через десять вааще олл перехренячится нафиг, энд ноуванная фром стандартных функциональных команд хрюк прохелпит: южуалная инсталяшка соушную дерьмоподтирку квиклово исполнять донт спроможная.
