Тардрагон. Созданные смертью - страница 39

Лёд тронулся. Я сделала маленький шаг по направлению к нормальным отношениям с человеком. Вряд ли Трэвис захочет обучаться и занимать трон, если не сможет доверять хоть кому-то из академии. Пусть этим человеком стану я.

Вскинув голову, я выпрямилась и глубоко вздохнула, пряча страх с гневом в недрах души. Проследив за реакцией Трэвиса, во взгляде которого исчезла злость, сменившись хитрым блеском, я поняла, что моё лицо вернулось в привычное состояние. Холод и уверенность во взгляде – как и учили.

– А я их ненавижу.

Трэвис опешил – смешинки исчезли из его взгляда. Видимо, это было слишком даже для него. Парень так и прирос к месту, где стоял, пока я, медленно обходя его, скрывалась в глубине тёмных коридоров академии.

Эти два предложения стали моим максимумом в нормальном общении. Я усмехнулась собственным мыслям.

«Какого чёрта?».

Я глубже погрузилась в горячую воду в деревянной ванне. Стены купальни тоже покрывало дерево. В ней не было окон, только двери, ведущие в холл, где девушки обычно оставляли одежду. Это женская купальня. В конце коридора, в левом крыле, находилась мужская. Они располагались на каждом этаже. Все купальни делали одинаковыми – исключительно из дерева, лишь с одним небольшим трёхрожковым канделябром, ведь дерево не терпело огонь.

Как я его понимала. Вынырнув из воды, я усмехнулась и, прислонившись к деревянной стенке ванны, прикрыла глаза. Встреча с семьёй в ближайшее время не входила в мои планы, но вчерашний день перевернул всё с ног на голову.

Лотти. Я вздохнула, вспоминая хищный оскал младшей сестры. Она так изменилась с последней нашей встречи. Когда я убегала из дома, ей было всего лишь девять. Она постоянно капризничала, манипулируя отцом, растившим нас в одиночку. С трёх лет Лотти не знала материнской заботы, не видела, как её сумасшедшая мамочка издевалась над старшими детьми своего мужа. Но казалось, в Лотти осталось что-то от матери. Отношение к старшим братьям и сёстрам, ход мыслей, способы, которыми она добивалась желаемого. Это всё словно перешло от пропавшей без вести Миры Сильвермун по наследству.

И стоило же пересечься с ней именно во время урока с Трэвисом. С трудом забывалось, как глупо я сорвалась и как жалко выглядела перед ним.

«Нельзя показывать свои слабости каждом встречному, душа моя».

Нельзя.

Я закрыла лицо руками, нажимая ладонями на глаза, словно пыталась выдавить их из глазниц. Или подавить боль, которая со вчерашнего дня не давала покоя. После странного разговора с Трэвисом, когда он пытался добиться правды, я оказалась в комнате и до самого вечера просидела над книгой заклинаний, тренируясь в ритуалах.

В разговоре с наследным принцем мы ходили по тонкой грани, и я не могла сказать прямо, что нам он нужен на троне в качестве короля, который всё изменит.

Казалось, я вновь пыталась убежать от отвественности, но в этот раз не так далеко. На сегодня планировалось очередное занятие. Вчера я попросила дедушку Купера отнести Трэвису книги по истории Тардрагона, по рунописи и латинскому языку. И, конечно, еду из столовой, а то по его вчерашним разговорам можно было подумать, что его морили голодом. И попросила Купера предупредить Трэвиса о том, что сегодня с утра мы начнём заниматься на тренировочном поле.

Через пару дней наступит девятый месяц года, а вместе с ним придёт не только праздник венчальной ночи, но и начало занятий в академии. Если до меня правильно дошла информация от Фергуса – Беатриса зачислила Трэвиса на пятый уровень. Человека, который магией может только дверь открыть. На пятый уровень? Я не стала утверждать, что это самоубийство чистой воды. Хотя существовала вероятность, что он умел намного больше, чем показывал.