Пока мы с Аленкой заполняли подносы, Лешка занял нам столик в самом дальнем углу у окна, где мы, усердно пережевывая обед, обсуждали прошедшие и будущие пары. А также строили планы насчет вечеринки, хотя уверенности, что я там все-таки появлюсь, не было.
Ну не создана я для шумных сборищ, плавали – знаем!
В тот самый момент, когда Аленка, с трудом глотая слюни, описывала, как она без ума от длинных волос Олега Ивановича, у моего уха раздался хриплый бас.
– Вот мы и снова встретились, рыжая. Думала, я тебя не учую?
Я аж подпрыгнула от неожиданности. Аппетит пропал мгновенно.
Чертов оборотень, что ему от меня нужно? Хотя, глупый вопрос, я знала что.
Трое парней, оставив своих дам, которые, судя по их пустому столу, уже покинули помещение, начали усаживаться за наш столик. Мир – на свободный стул рядом со мной, а двое его дружков подтянули к себе соседние стулья и сели между братом и сестрой.
– Что вы тут забыли? – злобно поинтересовалась Аленка, отпихивая плечом шатена, который слишком близко к ней наклонился. И, кажется, обнюхивал. Я, конечно, не расистка, но эти верберы вели себя как настоящие животные. Даже присутствие людей их не сдерживало.
– Давай поговорим позже, наедине. Тут люди, – зло зашептала я на ухо Миру, в надежде, что он все же послушает меня и уйдет. Святая простота!
– И не мечтай, ведьма, – оскалился он и, повернувшись к моим друзьям, громко заметил. – Как грубо вы встречаете гостей. Мы, может, пообщаться хотим. С этой милой блондиночкой.
Все трое развернулись к Лешке и дружно заржали. Стало понятно, кого имели в виду друзья, когда рассказывали об издевательствах над Алексеем.
– Блондиночка, ты вечером свободна? Я бы с тобой погулял, – продолжал издеваться шатен, что до этого обнюхивал Аленку. Лицо подруги перекосило от ярости, а кулаки сжимались и разжимались. Еще немного и она втащит этому шатену прямо в наглую рожу.
– Матвей, ты смотри, она покраснела, – заржал, указывая на Лешку, русоволосый вербер. По методу исключения – Илья.
Тут уж мое чувство справедливости вылезло наружу.
– Ты, – ткнула я пальчиком в шатена и прошипела. – Свои гейские замашки оставь для друзей. – Затем уставилась на Мира. – Если вы сейчас же не уберетесь, то я сделаю так, что у вас кое-что не просто не встанет никогда, но и отвалится.
Все трое, как по команде, прекратили ржать и теперь не сводили с меня полных ярости взглядов. Брат с сестрой тоже последовали их примеру, но выражение их лиц было не злым, а скорее, ошеломленным. И правильно. Кто в здравом уме, ростом от горшка два вершка, будет угрожать трем амбалам с уголовными рожами? Смертник, не иначе!
– Тата, не надо, – все же пришел в себя и вмешался Алексей, желая уберечь меня от неминуемых неприятностей.
– Да, Таточка, зря ты вдруг решила мне угрожать, – процедил Мирослав хриплым басом, который, похоже, будет мне в кошмарах сниться. – А теперь давай выйдем и поговорим. Наедине. Как ты и хотела.
Своего-то я добилась, но какой ценой? Меня сейчас где-то в застенках универа тихо пристукнут и закопают. Родная тетушка со своим шаром не найдет.
– Побудьте тут, мы сейчас вернемся, – зло усмехнувшись, обратился ко всем сидящим Мир и, резко подняв меня со стула, перекинул через плечо. Моя юбка едва не задралась на голову, открывая всем желающим вид на мою пятую точку, но вербер попался учтивый – чтоб его! – и не дал опозориться. Поместив широкую ладонь поверх ягодиц, он придержал ткань, не дав упасть.
