Тата Штерн - страница 7

Перед отъездом в Берлин Тата и Юсуф сидели на берегу Персидского залива, где песок, ещё хранящий дневное тепло, смешивался с прохладой ночного бриза. Звёзды отражались в воде, словно рассыпанные алмазы, а волны шептали что-то неуловимое, будто пытались утешить.

– Ты уверена, что хочешь ехать одна? – спросил Юсуф, не отпуская её руку. Его голос звучал мягко, но в нём дрожала тревога.

– Мне нужно быть с ней, – ответила Тата, глядя на горизонт. – Бабушка… она всегда была моим якорем. А теперь… – Голос её сорвался, и она замолчала, сжимая пальцы Юсуфа.

Он обнял её за плечи, притянув ближе.

– Она сильная. Ты ей нужна. И я здесь, всегда.

Тата кивнула, но внутри всё сжималось от боли. Не только из-за бабушки.

– Юсуф… я поссорилась с Амалией, – выдохнула она неожиданно, словно слова жгли её изнутри.

– Что случилось? – удивился он.

Она закрыла глаза, вспоминая их последний разговор. Амалия, обычно такая сдержанная, кричала, что Тата «предала их идеи», отказавшись поддержать её новый проект.

– Она хотела, чтобы я ушла с работы, посвятила себя искусству. Говорила, что я «зарываю талант в политике». А я… я не смогла объяснить, что не готова всё бросить.

– Тата сжала кулаки. – Мы обе сказали много лишнего.

Юсуф молча погладил её волосы.

– Дружба – это не только общие мечты, Тата. Иногда это умение принимать выбор друг друга, даже если он непонятен.

– А если этот выбор разъединяет? – голос её дрогнул.

Он повернулся к ней, и в его глазах вспыхнули огоньки далёких звёзд.

– Тогда вы найдёте новый путь. Как эти волны – они всегда возвращаются, даже если отступают.

Тата прижалась к его плечу, чувствуя, как тревога медленно растворяется в его тепле.

– А мы? – прошептала она. – Мы тоже найдём путь?

Юсуф коснулся её подбородка, заставляя встретиться взглядом.

– Мы уже нашли его. Ты – моя путеводная звезда. Где бы ты ни была, я буду ждать.

Они замолчали, слушая, как море переписывает их тишину на свой древний язык. В ту ночь Тата поняла: даже в разлуке есть сила – вера, что те, кто дорог, остаются в каждом твоём шаге.

Первые дни в Берлине были тяжёлыми. Бабушка Ирма, всегда такая энергичная, теперь лежала в постели, слабая и бледная. Тата проводила с ней каждый день, разговаривая, читая ей книги, вспоминая детство. Бабушка, несмотря на боль, старалась шутить и утешать внучку:

– Не грусти, моя девочка. Я прожила долгую и счастливую жизнь. А ты – моя гордость.

Однажды, когда закат окрасил комнату в янтарные тона, бабушка дрожащей рукой достала из шкатулки старинный медальон. Он был выполнен в виде крошечной книги, обтянутой потёртой кожей с позолоченными уголками.

– Это для тебя, – прошептала она, вкладывая медальон в ладонь Таты. – Он всегда должен быть с тобой.

Тата повертела в руках изящный кулон, ощущая холод металла.

– Он красивый… Но зачем? – спросила она, удивлённо подняв брови.

Бабушка слабо улыбнулась, и в её глазах мелькнула искра былой озорности.

– Это не просто украшение, детка. Медальон хранит секрет.

– Секрет? – Тата прищурилась, пытаясь разглядеть загадку в миниатюрных страницах.

– Таких медальонов в мире всего несколько пар, – продолжила бабушка, проводя пальцем по гравировке на обложке. – У каждой «книги» есть вторая половина. А чтобы узнать тайну… – Она ловко нажала на корешок, и медальон раскрылся, как настоящая книга. Внутри, среди искусно вырезанных символов, виднелось крошечное отверстие, похожее на замочную скважину.