Вообще, с отходами от производства док совершенно не церемонился: всякие крышки, пустые пакетики, склянки и коробочки стремительно отправлялись в свободный полёт, приземляясь куда попало. Робот-уборщик только и успевал шуршать колёсиками. Но разве до него сейчас, когда, то, что творилось у доктора в руках, завораживало почище любого шоу по головизору, а скорость создания загадочной смеси поражала.
Это тебе не улиточную слизь собирать с помощью примитивных средств и такой-то матери!
— Всем оставаться на своих местах. — Очень глубокий, громкий, но без крика, голос врача буквально заполнил помещение. Он будто бы вытеснял даже воздух на своем пути, безжалостно ввинчиваясь через уши прямиком в мозг. — Вы находитесь в зоне непосредственного контакта с опасным заболеванием. Сохраняйте спокойствие, все компоненты для оперативного создания нужного лекарства у меня есть, первая порция препарата будет готова в течение трёх минут. Вами я займусь сразу после того, как разберусь с источником инфекции. Ацтеранам, как представителям холоднокровных, советую снизить активность и дышать не чаще, чем один раз в пять секунд.
Многозначительный взгляд на возмущённо бурчащих рептилоидов заставил их мигом замолчать. Оба вредных клиента недовольно выпучили свои лимонно-жёлтые глаза, но, несмотря на недовольство, продолжили решать свои проблемы молча. Тот, который с улиткой на щеке, со смачным чпоком оторвал-таки её от своей зелёной кожи, а его товарищ, снимавший с себя остатки осьминога, зачем-то принялся их поедать. Видимо, чтобы добро не пропадало.
— Здесь нельзя ничего ни есть, ни пить! — воскликнула я, вспоминая указание адмирала, который, к слову, так и продолжал держать меня за плечи.
Правда, хватку ослабил.
О, космос, как теперь с этим всем быть? А вдруг он меня узнает? Я ведь не могу, да и не хочу вскрываться. Столько времени и сил потратила и ещё потрачу, чтобы выучиться для поступления в одну из академий на ксенобиолога. Дистанционно, конечно, иначе моя маскировка полетит в чёрную дыру. Потом после окончания я собиралась потратить накопленные к тому времени деньги на более качественную маскировку, к которой никто не смог бы подкопаться, и наконец-то осуществить свою мечту: повидать космос. Нормальный, а не тот, который я познала по ту сторону закона Федерации.
Домой-то мне всё равно путь заказан, потому что система Эрта, так называется наша Земля в галактическом реестре, охраняется так, что просочиться можно только с помощью лихих пиратов с риском для всего: свободы, здоровья, жизни…
Вообще, Кворкс говорил, что можно и к кураторам Эрты обратиться, ежели получится, но что тогда будет со мной, и в каком состоянии я вернусь на Землю – не знает никто. Как минимум я не буду помнить ничего. А я так не хочу! Мне вообще здесь нравится, если честно.
Подумаешь, улитки сбежали, переживём, потом буду внукам рассказывать эту байку.
Да и дома меня ждёт лишь отец, которому я уже лет пять как не особо нужна, мачеха, вечно намекавшая на то, что пора бы съехать и жить самостоятельно. Учитывая, что я училась на дневном отделении и вообще часть квартиры – моя, то и не собиралась. По крайней мере, без нормального, адекватного решения вопроса. Бабушку вот только жалко, наверняка она переживает и ждёт, когда я вернусь.
Что ж поделать? Ну не ходят тут экспрессы до Эрты, даже задорого.
Впрочем, все мои мысли отошли на задний план, стоило мне увидеть, как доктор принялся вводить лекарство тому самому «нулевому» пациенту, принёсшему заразу в нашу космотаверну.
