– Так, Лена, – обратился он к кассиру. – Давай нарежем много бумаги. На кусочки. Желательно, чтобы по размеру они были похожи на долларовые купюры.
– И что, ты с ней бумажками расплатишься? – захохотала она.
– Давайте нарежем бумажек и сложем их в пакет. Только бумажек должно быть много. Я сделаю вид, будто нам привезли деньги из банка для нее. Вход в офис рядом с туалетом. Ей там все хорошо слышно. Я потом подойду к двери якобы с пакетом денег и скажу, чтобы она выходила, так как привезли ее выплату.
– Ты, Серега, – обратился он к своему коллеге, – будешь сидеть за дверью, а я перед дверью. Когда она приоткроет дверь, ты дергай за ручку двери, а я уж как-нибудь ее за руки вытащу.
– Ха-ха-ха… не вопрос, дерну. А ты думаешь, она поверит?
– Я думаю – поверит. Вас же она не видела и не знает. Голосов ваших она не слышала. Ты тихонько выйдешь в подъезд, потом позвонишь в дверь минут через пятнадцать. Я открою дверь, а вы громко скажете, что привезли деньги. Я вас приглашу в кабинет к кассиру, а потом выйду к ней с пакетиком и постараюсь ее выманить. А Сергей будет наготове стоять за дверью, чтобы дернуть за ручку.
Так и сделали. Через несколько минут все было готово. Лишний пакет нашелся на кухне. Разыграли сценку с приходом инкассатора из банка. Все шло по плану. Степа после ухода директора, исполнявшего свою роль с пакетом, стал стучаться в туалет к Любови Васильевне.
– Я вам не верю, – заявила она из-за двери.
– Ну, как же, Любовь Васильевна… Вы же сами слышали. Вот ваши деньги у меня. Выходите и закончим сделку.
– Я вам не верю. Вы меня выманить хотите и выгнать. Я вам не верю!
– Ну, и что нам теперь делать? Деньги вот у меня, а вы там сидите и сидите. И что же дальше?
– А вы мне просуньте их через щелочку под дверью. Я все посчитаю и тогда выйду.
– Любовь Васильевна, вы в своем уме? У вас выплата в размере двадцати тысяч долларов? Я что, по одной купюре до утра вам буду их просовывать через щель?
Тут Степана с ходу посетила еще одна идея. Он быстро достал свой кошелек и вынул стодолларовую купюру. Он был готов даже расстаться со своими деньгами, лишь бы разрешить эту проблему. Он усиленно стал шуршать пакетом.
– Вот, Любовь Васильевна, я достаю купюру из пакета с вашими деньгами.
Пошуршав еще некоторое время, он наклонился и просунул купюру под дверь. И тут, конечно, жадность сделала свое грязное дело. Как только Любовь Васильевна увидела деньги, она стала открывать дверь. Сергей, стоявший за дверью, не растерялся и со всей силой, на какую только был способен, дернул за ручку двери. Клиентка отчаянно завопила. Степан, бросив пакет на пол, схватил ее за руки и начал вытаскивать в коридор.
– Отпустите меня! Сволочи! Мошенники! – истошно орала она. В коридоре завязалась потасовка. С женщиной, у которой от отчаяния обнаружилась неимоверная сила, Степан просто не мог справиться.
– Сволочь! Гад! – она норовила достать ногтями его лицо. На помощь поспешил стоявший за дверью Сергей. Тут же подоспел охранник. Общими усилиями они вытолкали ее в подъезд. И еще полчаса из-за двери слышались угрозы в адрес компании, но дело было сделано, и ее уже никто не слушал.
Когда мне рассказали об этом инциденте, у меня сжалось сердце. Моей маме тоже было сорок пять. И я с ужасом представил ее на месте той женщины. Это, наверное, последняя капля в море унижения, когда солидную женщину просто выталкивают силой из офиса в подъезд. Таковы были последствия того, что Стартова ничего, кроме денег, не интересовало. После того как человек заплатил деньги, он переставал быть для него человеком. Стартова так же не интересовало, что будут делать люди, его же коллеги, попав по его вине в подобную ситуацию. Ему было наплевать на весь мир, кроме себя. Это и стало яблоком раздора между компаниями. Люди в этих компаниях работали уже не один год и гораздо дольше Стартова. Вначале их шокировала такая наглость. Они пару недель оставались в прострации, так как не знали, как реагировать на то, что валом валят клиенты, которые совсем не их клиенты, и требуют деньги по договорам их компаний.
