К сожалению, существовал еще один человек, грозивший вытеснить из бизнеса и Морстена, и Барнета. Имя этого человека – Майкл Уиллоуби. О нем вспомнил Магистр, услышав сообщение Манделя. Ну кто бы мог подумать, что из дерзкого семилетнего заморыша вырастет самоуверенный мерзавец! Правда, этот наглый щенок оказался весьма талантливым и, попади ему в руки бумаги, он сумеет сделать выводы и повредить криминальной империи. Нельзя забывать, что архив, добытый Бертой, тоже находится в его руках, и, если так пойдет дальше, молодой негодяй станет очень опасен.
Морстена занимал вопрос, где сейчас обретается этот тип. Шпион, крутившийся возле дома Барнета в Кэмдене, доложил, что молодой человек съехал, неизвестно куда. Ни на старой квартире, ни у красотки Пилар, где выпускник Оксфорда встретил его в праздничный вечер Рождества, Красавчик не появлялся.
– Мистика! – поразился эсквайр. – Не придется ли мне обращаться в Скотланд -Ярд за помощью? Мои так называемые сыщики меня разочаровали – этот Уиллоуби исчез, словно никогда не рождался.
Морстен завел разговор с мексиканкой, осторожно расспрашивая о подробностях короткого романа с Уиллоуби, но его вопросы привели даму в бешенство.
– Негодяй! Подонок! Ничтожество! – орала мексиканка, картинно разбрасывая вокруг себя вещи, но следует заметить, что из создаваемого ею хаоса возникал художественный беспорядок.
– Кого ты имеешь в виду? – спросил напуганный ее порывом Морстен.
– Его! Уиллоуби! Да и тебя тоже.
– Меня-то за что?
Пилар размазывала слезы по щекам.
– Все вы так, вы только используете меня, – она судорожно всхлипнула. – А теперь он тебе понадобился?
– Понадобился, – строго сказал эсквайр. – учти, девочка, я с тобой свои дела не обсуждаю. Я лишь прошу помочь.
Твердый мужской голос парадоксальным образом подействовал на Пилар: она всхлипнула напоследок и, вытерев слезы, обреченно спросила:
– Что я должна делать, Чарльз?
Магистр усадил ее на диван и взял ее ладонь в свою. Ее пальцы подрагивали, и он крепко сжал их, чтобы прекратилось дрожание.
– Сходи по тому адресу, где живет его родственник, – предложил он.
– Этот, его дядя, что ли? – Пилар припомнила кое-что из рассказов Майкла о себе.
Морстен кивнул:
– Да, Барнет… его воспитатель. Разузнай у домашних, где находится наш общий знакомый?
Пилар освободила свою ладонь и отодвинулась от собеседника.
– Незавидную же ты мне приготовил роль, Чарльз, – вздохнула она.
Морстен снова приобнял ее.
– Ты же актриса, моя маленькая сеньорита. Что тебе стоит сыграть роль отвергнутой влюбленной, готовой бегать за бросившим ее парнем?
Он дополнил просьбу весомым аргументом – дорогим подарком – и Пилар согласилась.
На следующий день около полудня она приехала в Кэмден и позвонила в дверной колокольчик дома Джереми Барнета. Ей открыла домоправительница и на вопрос о Майкле отозвалась вопросом – ее интересовало, кем незваная гостья приходится мистеру Уиллоуби и почему разыскивает его по этому адресу? Пилар, раздосадованная въедливостью этой чопорной англичанки, тем не менее улыбнулась, как можно приятнее, и смущенно проговорила:
– Простите, я не представилась. Меня зовут сеньорита Каварубия. Мы познакомились с мистером Уиллоуби на корабле. Мы вместе плыли из Южной Америки в Ливерпуль. Он просил меня зайти и сообщил Ваш адрес. Если я ошиблась, то простите мне мою рассеянность.
Мексиканка старалась говорить, как можно убедительнее, и по виду миссис Томсон поняла, что та поверила и не намерена углубляться в расспросы.
