«Эта пещера огромная. Не может быть, что выход (он же вход) был только один. Темнота здесь неполная. Сверху из щелей проникает в пещеру дневной свет. Вполне вероятно, что наверху тоже есть лаз в пещеру. Другое дело высота её слишком большая и мне до потолка пещеры вряд ли удастся добраться, тем более что удобных выступов в стенах я не вижу. Хотя, что я могу в полумраке разглядеть? А ведь через несколько часов начнёт темнеть, и тогда будет совсем ужасно. Нет, я обязан найти выход до наступления вечера, потому что ночь я здесь не переживу. Выходит, что в моём распоряжении вряд ли больше пяти часов».
Здесь у подростка появилась новая мысль:
«Не может быть, что Колян убежал и бросил меня. Скорее всего, он от пещеры не отходит. А что если сильно закричать, и он меня услышит? Что теперь наши раздоры? Он ведь прекрасно понимает, что я, вероятно, заблудился и не могу найти выход. Он обязательно поможет мне выбраться из этой проклятой пещеры, и мы сразу же уйдём, потому что не до клада нам теперь. Какой же я дурак, что не послушался своего друга и всё-таки попёрся в эту ловушку, хотя сам же раньше выступал категорически против. Что же такое со мной произошло? Ведь у меня сомнений почти не было, что здесь какая-то подстава».
Диме хотелось реветь, но он пытался сдерживать свои эмоции. Моментально в голове родилась совершенно невероятная фантастическая мысль, которая ещё больше испугала его:
«А что если…, а что если, никакой вход (он же выход) по-настоящему не исчезал, а просто его от меня «загородили». Тогда откуда же Колян может узнать, что я заблудился? Он, видимо, спокойно наблюдает за пещерой с какого-нибудь удобного для него расстояния и, ничего не подозревая, ждёт, когда я выйду из пещеры, забрав клад. Расстояние, на котором он находится, может быть довольно значительным. Тогда, как бы сильно я не кричал, он меня услышать не сможет».
Мальчик внимательно вгляделся в окружающий его полумрак. Фонарик был потерян вместе с рюкзачком. Есть ему пока не хотелось, сквозь невидимые вверху пещеры щели внутрь пробивался тусклый свет, но его было достаточно, чтобы внимательно разглядеть внутренность пещеры.
Подросток плохо разбирался в спелеологии, в геологии и в географии. А если бы он разбирался, то сразу бы определил, что пещера, в которой он оказался, относится к самой распространённой карстовой группе пещер. Конечно, он и понятия не имел, что подобные пещеры являются самыми красивыми (это его в данный момент абсолютно не интересовало), самыми глубокими (это бы его просто напугало) и самыми протяжёнными (а, насчёт этого, он почти сразу и сам догадался). Конечно, если бы какой-нибудь специалист прочитал ему популярную лекцию о том, как образуются эти пещеры, он, бесспорно, кое – что мог бы запомнить. Он, наверно, уяснил бы, что такие пещеры образуются путём растворения известняка, мела, гипса, мрамора и других пород в воде. Это, наверно, его бы удивило.
Он видел какие-то причудливые сосульки, свисающие с потолка пещеры, и не знал, что они имеют мудрёное научное название – сталактиты. Он также замечал, что со дна пещеры также поднимаются подобные образования, но даже понятия не имел, что они носят похожее название – сталагмиты. Мальчик видел также вытянутые каменные «палочки», которые росли совершенно в произвольных направлениях. Эти палочки причудливо изгибались, словно ветви деревьев. Если бы ему сказали, что эти красивые образования называются геликтиты (от греческого – «извивающийся»), то он через минуту забыл бы это название. Он проходил мимо различных видов текучего камня, так называемого пещерного оникса, и не знал мимо какой красоты он проходит. Он просто не обращал на эту красоту никакого внимания, потому что в тот момент для него это было вовсе не красотой, а каким-то подземным царством, где обитают злые духи и из которого он мечтал поскорее выбраться, но не знал, как это сделать.
