Семь вечера. Рабочий день окончен. Ремонт самолета тоже. Я опустил и защелкнул капот. Из-за хвоста Як-18 вышла Дарья в зеленых шортиках и белой блузке.
– Ты еще возишься?!
– Я помню про ребят. Соня где?
Сестра обреченно вздохнула.
– Переодевается …
– Уже переоделась!
Точная внешняя копия Дарьи в точно таких же блузке и шортиках буквально выпрыгнула из-за ее спины.
– Сонька! Вредина! До инфаркта доведешь!
– Тебя доведешь! Сама кого угодно доведешь! Какого мои сережки сперла?!
– Я сперла?! А кто бросил их за батарею?!
– За батарею?!
Любят мои сестры покричать. Да так, что все вокруг дрожит. Пару раз после их "концертов" приходилось новые стекла вставлять …
– Хальт! Разойтись! А то заставлю остекление на всех самолетах менять! И вообще, мы едем или как?
– Едем! Едем!
До конторы я не столько добежал, сколько долетел. Ворвался в гардеробную и переоделся, как показалось, секунд за пять. Или за тридцать, не важно. Главное, быстро. Вышел на крыльцо – мотоцикл уже здесь, негромко ворчит двигатель. Еще на двух сидят сестры с необычно большими головами. Я буквально прыгнул на сиденье, одел шлем и нажал на газ.
За воротами асфальт перешел в грунтовую дорогу, Мы притормозили, чтобы не упасть на какой-нибудь ямке. Попрыгав по камешкам, десяток минут спустя выехали на автостраду и повернули направо, к городу. Машин было немного, и до Лугова мы донеслись, как говорится, с ветерком.
Неосторожность Андрея с Николаем все не выходила из моей головы. Оглядываться я начал еще на трассе. В городе свернул в один переулок, затем в другой, третий. Серый Вольво не отставал, но и не приближался.
– Попробуем уйти.
Я свернул внутрь квартала. Обогнул дом и остановился. Дарья и София притормозили рядом. Приглушив двигатели, мы услышали шелест покрышек и шорох гравия там, где сами только что проезжали. Тихонько двинулись вперед и завернули еще за один дом. Машина же развернулась и выехала из двора.
– За ними!
– Передумали с моими сослуживцами встречаться?
– Ты знаешь, какого за нами следят?!
– Думаешь, только Андрюхе с Колей нравится сокровища искать?
Нас увидели еще издалека. Подъехав к кафе, мы затормозили перед тремя молодыми офицерами. Я отдал честь.
– Здравия желаю товарищам военлетам!
– Здоров, Лео!
– Привет!
– Привет, Дерковичи!
Мы откатили мотоциклы и подошли к их столику. Вернее, двум столикам, поставленным бок о бок.
– Ну как ты?
– Живу …
Я смотрел на друзей с некоторой завистью. Они уже лейтенанты. Попразднуем, и поедут лопоухий Коля Шаров, длинный Сережа Ласкин и полненький Стасик Захаров небо родины защищать. Может даже, и на новых самолетах.
Нет, тогда, осенью две тысячи шестого, я все сделал правильно. Жизнь человека важнее всего. А сынок генерала Романова знает, что не все коту масленица. Хоть меня и отчислили, ему тоже нервы помотали. Особенно родственники Оксаны. Да и мои друзья не остались в стороне.
– Думаешь восстанавливаться?
– Придется все заново проходить.
– Они же обещали!
– Если восстанавливаться, то поднимать то дело. Как думаете, пан генерал обрадуется?
– Три года потеряешь!
– Переживу.
– Как у тебя все просто!
– Очень непросто, Серега! Папе до сих пор мозг делают из-за той истории! Пару месяцев назад у них была проверка – пан полковник вагон валерьянки съел!
– …!
– Оно самое …
София несильно ткнула в бок и пробормотала :
– Справа за дальним столиком …
Я сделал вид, что высматриваю официантку. В самой глубине кафе увидел … водителя преследовавшего нас Вольво! Носатый мужичок лет под сорок достал мобильник.
