– Мисс Ларк, смотрите, как я могу! – закричал Бруно.
– Очень хорошо, – похвалила Эмбер подпрыгивающего мальчика и, вздохнув, снова уставилась вдаль.
Она заметила всадника на другой стороне озера. Он находился слишком далеко, чтобы рассмотреть его как следует, и вскоре скрылся среди деревьев; Эмбер проводила его взглядом. Хорошо бы попросить у леди Даусетт позволения ездить верхом, в Грейхилле полно лошадей, и преотличных. Эмбер очень любила лошадей. Правда, верхом ездила неважно, сказывался недостаток практики, и она жаждала это исправить; однако считала, что просить позволения у Шерры пока еще рано. Ведь Эмбер всего два месяца здесь, ей уже доверяют, но не слишком, хотя, видит Бог, она не жаждет кого-либо обмануть. У нее нет за душой никаких тайн, никаких секретов, ее история проста, происхождение тоже. Не сыскать во всей Англии девушки банальнее.
Эмбер улыбнулась своим мыслям.
– Мисс Ларк, я поймал лягушку!
– И зачем ты это сделал? – пришлось подняться и подойти к Бруно. – Отпусти ее, наверняка она хочет домой.
– Нет! Она вышла погулять. Как и мы!
– Вот пускай гуляет, а не сидит у тебя в ладони! – Эмбер разжала пальчики Бруно. Лягушка немедленно воспользовалась возможностью, скакнула и была такова. – Где твой платок? Нужно вытереть ладонь.
– А разве лягушка плохая?
– Она тебя испачкала. А ты испачкаешь костюм, если вытрешь руку об него. Так где платок?
– Я не знаю…
– Настоящий джентльмен никогда не выйдет из дому без платка, и еще джентльмены гуляют с тростью, но трость тебе еще рано носить.
– Почему, почему рано?
– Потому что ты с ней ходить не умеешь.
– А я научусь!
– Точно научишься? – засмеялась Эмбер.
– Научите меня, мисс Ларк!
– Ладно, но не сегодня. Должны же мы что-то оставить на завтра?
– А что мы будем делать сегодня?
– Хочешь, составим для твоей мамы букет? Она очень любит маргаритки.
– Да!
– Тогда давай я покажу тебе, как их правильно рвать. Видишь, сколько их тут. Нельзя вырывать цветы с корнем.
Эмбер присела на траву, Бруно устроился рядом; увлеченные уроком по собиранию маргариток, они не сразу услышали стук копыт. Наконец Эмбер уловила посторонний звук и подняла голову: лошадь уже подошла близко, в седле сидел темноволосый мужчина. Эмбер еще плохо видела его издалека. Наверное, тот самый всадник, что проехался по другой стороне озера. Гость или сосед. Он направлялся к ним с Бруно, и Эмбер встала, пристально глядя на него.
Всадник остановил гнедую лошадь в нескольких шагах; он улыбнулся, внимательно глядя на Эмбер.
– Доброе утро, мисс! Надеюсь, я вам не помешал?
– Ух ты! Лошадь! – обрадовался Бруно, мгновенно позабыв о зажатых в кулаке маргаритках.
– Стой. – Эмбер вовремя схватила мальчика за руку, а всаднику вежливо ответила: – Нет, не помешали, милорд.
– А откуда вы знаете, что я милорд? – удивился он. – Может быть, я разбойник?
– Правда? – радостно спросил Бруно.
– Это вряд ли, – сказала Эмбер.
– Простите. Я невежлив. – Мужчина спешился, взял лошадь под уздцы и подошел поближе, глядя на Эмбер внимательно, словно стараясь за мгновение изучить ее всю.
Эмбер замерла. Ни разу она еще не видела у мужчины такого глубокого, такого всепроникающего взгляда; ни разу на нее не смотрели и с удивлением, и с огромным интересом.
Незнакомец был достаточно молод – вряд ли больше двадцати двух лет, – однако высок и прекрасно сложен. Каштановые, чуть вьющиеся волосы собраны в хвост и связаны лентой, темно-голубые глаза в золотистых крапинках удивительно прозрачны, словно озерная вода в ясный день. Мужчина был одет просто, но элегантно: черный сюртук для верховой езды, белые бриджи, сапоги из дорогой кожи. Он пристально глядел на Эмбер, словно пораженный до глубины души этой встречей. Эмбер даже засмущалась немного, отступила на полшага; она не могла понять, что за чувство возникло в ее душе, почему ее смутил взгляд случайного человека.
