– Если был холост, то я передам его долю в фонд мира во всём мире, – пояснил Гунтур, обводя команду злобным взглядом. – Пусть послужит благотворительности. Есть возражения?
Кто встанет на пути капитана, преисполненного добрых намерений?
– Я возьму этот кинжал, – капитан поднял крис над головой. – Показываю его всем, чтобы ни один из вас, сволочей, не посмел обвинить меня в нарушении морского закона. Я знаю, что Сюркуф коллекционирует всякое туземное оружие. Пожалуй, он не откажется купить и это.
Он подумал немного, собирая складками шерсть на лбу. Вдруг досадливо крякнул, вспомнив что-то важное.
– Надо же! Пропустил официальную часть. Эй ты, дикарь! Да будет тебе известно, что ты и твоё судно арестованы по выданному нам каперскому10 патенту. – Гунтур с прищуром посмотрел на мышака и махнул лапой. – Э, ты всё равно ничего не поймёшь.
Потом капитан снова повернулся к морякам и заговорил:
– Мы выполнили данный нам приказ. Вот этот мышак буксировал целый косяк рыбы. Теперь рыба наша, и что из этого следует? Из этого следует, что задача фуражировки нами выполнена. Можно возвращаться домой.
Крысы радостно переглядывались в предвкушении веселья.
– Все по местам! – принялся командовать капитан. – Рулевой, курс на Мусорный Остров! Старший помощник! Тайпен, ты оглох? Подтяни буксировочный канат. А сначала тащи пленного в трюм. Нечего ему здесь околачиваться.
Тайпеном звали ту самую крысу-дезертира. Мерзавец подошёл к Мауи, больно стукнул, а затем, толкая перед собой, повёл в трюм.
– Рыбачок-рыбачок, сам попался на крючок! – оскалил зубы Тайпен, дав мыши такого пинка, что бедный Мауи едва не упал в люк, ведущий в нижнюю часть корабля.
Они спустились в сырой обгаженный трюм. Крысы-пираты не особенно жаловали чистоту. Матросы, свободные от вахты, спали в подвешенных гамаках. Почему-то грязь и вонь им не мешали. Зато Мауи, житель вольных островов, смердение объедков и крысиных испражнений счёл невыносимым.
Тайпен, злобно ругаясь, провёл пленника в переднюю часть корабля, где была каморка, больше походившая на шкаф. Сначала Тайпен заставил Мауи выгрести оттуда всю рухлядь, а потом – забраться в каморку самому.
Щёлкнул замок, затихли шаги Тайпена, а на Мауи навалились боль, усталость и страх от пережитого. Он подобрал под себя лапы, обвил их хвостом и горько заплакал. Мышонок был совсем один в вонючем трюме пиратского корабля, который вёз его навстречу рабству.
Глава третья. Пленники пиратского корабля
Посидев в каморке, Мауи немного успокоился. Его выдернули из обычной жизни, словно клубень c грядки. Вдали от родичей приходилось рассчитывать только на себя.
В тихой тоске подошло время обеда. Мауи жалел о кусочках батата и ракушке с водой. Всё отобрали пираты. От голода, страха и усталости слёзы снова потекли из глаз.
Загремели кастрюли, потянуло рыбой. Кажется, варили похлёбку. Мышак с горечью подумал – из его рыбы. Мерзкие пираты поедают стадо, выращенное для соседей с Тараваи! А про пленника бандиты, конечно же, забыли. Пришлось Мауи глотать слюну, заглушая урчание в животе.
Тут за дверью послышались шаги, скрипнул замок, и в щели появилась алюминиевая миска с супом.
– Вот, держи, – произнёс тихий голос.
Мауи взял миску и поблагодарил незнакомца.
– Пожалуйста. Крепко тебе досталось, да?
– Очень болят рёбра, – пожаловался Мауи. – Меня сильно избили.
– Негодяи, – согласился незнакомец. – Пираты так поступают со всеми пленниками, чтобы сразу показать им, кто здесь хозяин. Со мной было так же.
