– Батари, Батари, – тихо бормотал Гунтур, поглаживая шерсть жены. – Разве это доктор? Он просто сурикат-травник. Много он понимает в медицине!
Женщина хотела что-то возразить, но крыс не дал ей вставить слова и продолжил с жаром объяснять, указывая на Мауи:
– Смотри! Мы поймали дикаря с лодкой и уловом. Правда, лодку пришлось отдать чиновникам. И рыбу всю отобрали – домой нечего принести. Дармоеды! Зато пленник наш по праву. Он – и ещё кое-что, – Гунтур выразительно громыхнул крисом в мешке.
– Что там, дорогой?
– Ценная вещь, которую мы отобрали у этого неотёсанного чурбана. Мне за неё Сюркуф отвалит кучу денег. А потом я повезу тебя в город, к настоящему доктору. Нет, здесь не могу показать. Идём домой.
– Не связывался бы ты с этим Сюркуфом, – сказала Батари, поднимаясь с лавки. – Он не из наших мест, хитрый и подлый мышак. Обманет тебя, как пить дать.
– Меня не так-то просто обмануть, – нахмурился Гунтур и пошевелил усами. – Нам очень нужны деньги. Доктор в Тауне стоит дорого.
– Мне вреден здешний климат, мусорные миазмы, – устало объяснила крыса, видно, уже не в первый раз. – От них на меня нападает чахотка.
– Тогда тем более нам нужны деньги! – с нажимом сказал Гунтур. – Как ты хочешь переехать отсюда, не имея за душой ни гроша? Ладно, поговорим дома. Ты иди, а я посажу пленного в клетку.
Кивнув мужу, Батари побрела в дом, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Закира пошла за ней с Басмой на лапах. А Гунтур отвязал верёвку от забора и отвёл Мауи в дальний угол двора. Там стояла клетка, сделанная людьми. Её выкинули на помойку, а крысы подобрали.
Как унизительно для вольного рыбака сесть в клетку, словно он комнатная зверушка! Вот только его мнения никто не спрашивал. Щёлкнув дужкой амбарного замка, пират ушёл в дом, оставив Мауи одного.
В клетке не было ничего, кроме засаленного коврика, отхожего ведра и миски. Задвинув ведро подальше в угол, Мауи стал раздумывать, как выбраться из своей тюрьмы.
Люди сделали клетку на совесть. Прутья не погнуть, не сломать. Пол из древесной стружки поддавался когтю и не устоял бы перед заточенной ложкой. Если процарапать дыру, то потом нужно рыть подкоп в утрамбованном мусоре. Уж лучше рядом с прутьями, чтобы как-то протиснуться наружу.
А что дальше? Он совершенно не представлял, где находится Мусорный Остров. Как далеко Араутака и куда плыть? «Да меня тут же схватят! – с тоской думал Мауи. – Любой опознает во мне чужака и доложит властям. Пираты с живого шкуру спустят!»
Он размышлял ещё долго, с досадой пиная решётку, да не придумал ничего путного. Мауи лелеял надежду узнать что-то об отце, если его поместят с другими пленниками. И вдруг какой-то мореход подскажет, как добраться в родные места. Словом, плох тот рыбак, что не умеет ждать. Оставалось надеяться только на авось да небось.
Потянулись скучные часы. Мауи оглядел двор, скудный и голый, как и всё здесь. У дома притулилась маленькая пальма. Чахлое деревце тянуло листья к небу на заботливо возделанном участке. Оно давало небольшую тень для розового столика и двух стульев из кукольного набора. Наверное, там любили играть Закира и Басма.
Хоть мышак прятался от тропического солнца под крышей, его терзала жажда. Последний раз он пил утром, когда Сухарто подал ему кружку воды.
От нечего делать Мауи разглядывал потолок и вскоре обнаружил на нём кое-что интересное – едва заметные значки. Большинство из них ничего не говорили ему, но в одном мышак признал мету ловцов жемчуга с острова Тараваи. Стало ясно, что в клетке сиживали мыши из разных земель. Гунтур и его пираты поставили захват рабов на широкую ногу.
