Эйла отвела взгляд на стену. Её сразу привлекли картины.
– Это всё портреты правивших в этом королевстве монархов. – пояснил Пендалиан, заметив, куда смотрит девушка.
– Прямо всех? – удивился Арстейн.
– Самых выдающихся. Вот, кстати, портрет Гилатора, человека, объединившего почти все западные людские королевства Центрального материка. – указав на картину, ответил маг.
– А вы при нём стали придворным магом? – спросил Элиан.
– Да. Давным-давно я учился магии у эльфов и потом получил приглашение от Гилатора на службу при его дворе. Мы много времени провели в его походах или внутренних делах королевства. К тому моменту у него уже были наследники, и он продолжал присоединять соседние людские королевства, беря своих детей с собой или оставляя их мне. – рассказал маг.
– Я помню это время. Я тогда был гренадёром и в молодости получил ранение ноги, которое сегодня мне наконец-то вылечили. – произнёс Арстейн и на его лице появился лёгкая улыбка.
– Вы служили в войске самого Гилатора? – удивилась Эйла. – Почему же вас тогда так плохо лечили?
– Да вот не знаю, – ответил Арстейн. – Наверно, Гилатор плохо следил за лекарями, занимающимися ранеными солдатами. Нас, наверно, много таких, о ком позабыли после войн за объединение западных людских королевств. – ответил Арстейн.
Они, поднявшись по ступеням, подошли к большим дверям. Стражники, охранявшие эти двери, сразу открыли их. Перед Пендалианом и остальными появился длинный широкий коридор с дверями вдоль одной стены и окнами вдоль другой, и винтовой лестницей в другом его конце.
– За мной, друзья! Мы идём к королю! – объявил маг. – На очередной его пир…
– Мы что же, ворвёмся прямо посреди праздника? – изумлённо спросила Эйла.
– Да. Мне можно. – ответил маг.
Арстейн ехидно улыбнулся:
– Я раньше врывался только во вражеские ряды, но не как не на пир к королю.
– Сегодня можно. Я снова попробую убедить его в своей правоте! – сказал Пендалиан.
Проходя по множеству коридоров и лестниц, они вскоре дошли до больших дверей тронного зала. Двери были намного выше человеческого роста и сделаны из дерева. Их украшали объёмные металлические узоры из настоящего золота, изображавшие дерево с листвой. Деревья в этом королевстве, наряду с некоторыми растениями считались символом плодородия. Пендалиан кивнул стражникам, чтобы они открыли перед ним двери.
– Сейчас туда нельзя. – ответил один из стражников.
– Почему же? – с интересом спросил придворный маг.
– Там пир. – ответил второй стражник.
– Надо же! Очередной пир! И что? Даже придворному магу самого Гилатора, а сейчас и Эдмонда, туда нельзя? – возмущённо спросил Пендалиан.
– Вы же знаете, как на ваше появление отреагирует Эдмонд. Если вы опять начнёте говорить о тех слухах, он в один не очень прекрасный момент может прогнать вас, – с сочувствием сказал стражник. – А я не думаю, что изгнать такого человека, как вы – хорошая идея.
– Раз ты знаешь, как он отреагирует, то я хочу это проверить. Я снова попробую убедить этого болвана в своих доводах. – ответил маг.
– Не думаю, что называть Эдмонда при его воинах болваном – хорошая идея. – сказал Арстейн.
– Эти воины и так знают, что все нормальные люди думают об Эдмонде. Ну так что? Будешь открывать? – посмотрев на стражников, произнёс Пендалиан.
Стражники не нашли ещё каких-то причин, чтобы возразить, и им пришлось открыть двери под тяжёлым взглядом мага. Когда вход в тронный зал был открыт, перед гостями предстало огромное помещение с высокими арочными окнами в северной стене и картинами, повешенными на противоположной. Восемь белых колонн поддерживали высокий потолок. Тут была и пирующая знать, полностью предавшаяся веселью.
