– Сергей, я долго думал и пришел к убеждению, что тот, кто это сделал, знает о моих отношениях с ОГПУ.
– Не может быть. О твоей оперативной работе знают ограниченный круг лиц: некоторые сотрудники ОГПУ, начальник штаба и я. Это все преданные и проверенные люди.
– Да, да, я знаю, но факты – вещь упрямая, они сами за себя говорят.
– По-твоему, мы все под подозрением? – спросил Сергей.
– По логике так и есть, за исключением Ждановича.
– Любопытно, ты и меня подозреваешь?
В ответ Генрих пожал плечами и произнес:
– А почему бы и нет?
– Шутить изволишь?
– При чем тут шутки, когда на кону вопрос жизни и смерти, – взволнованно заявил Штайнер.
– Ну, знаешь, так мы далеко зайдем.
Орлов встал со скамейки и пошел прочь.
– Обиделся, – прошептал задумчиво Генрих.
* * *
Генрих пришел на стоянку самолетов, его уныло, с виноватым видом встретил техник Митин:
– Ваня, ты почему здесь, ведь ты болен?
– Я услышал о происшествии и пришел посмотреть самолет, – покашливая, сообщил техник.
– Не волнуйся, Ваня. Тебя никто не подозревает, так что иди домой и лечись. Ты мне здоровым нужен. Чтобы через три дня был на работе как свежий огурчик, ступай.
– Есть, товарищ командир, – ответил техник и ушел.
Генрих проследовал в штаб. На пороге его встретил дежурный.
– Штайнер, ты слышал новость?
– Какую еще новость?
– В камере ОГПУ арестованный техник покончил с собой.
Генрих был потрясен. Немного подумав, он обратился к дежурному:
– Слушай, Петров, дай мне срочно дежурную машину, мне в город надо.
– Хорошо, – произнес дежурный и добавил: – Прошу долго не задерживать машину.
– Спасибо, ты настоящий друг.
Генрих заскочил в кабину автомобиля и крикнул водителю: – Давай в город, и быстрей!
Водитель резко рванул с места. Набрав предельную скорость, он доставил его в город. Выйдя из автомобиля за квартал от ОГПУ, Генрих быстро добрался до места. Дежурный проводил его в кабинет Ждановича.
– Заходи, Генрих, рад тебя видеть, – сказал хозяин кабинета, увидев гостя.
– Георгий Михайлович, это правда?
– Да, Генрих! Сегодня утром нашли его повешенным. Сам он этого сделать бы не смог. Кто-то ему помог?
– Да вы что? В вашем-то учреждении! – удивился летчик.
– Сам не понимаю, кадры работают проверенные. Сейчас всю конвойную смену вместе с начальником арестовали. Следователь к делу подключился. Завелась какая-то паршивая овца. Ты что стоишь? Присаживайся!
– Некогда мне здесь рассиживаться. Меня ждут дела.
– Да подожди ты со своими делами. Тут только что Орлов был. Обижается на тебя. Он говорит, что ты его подозреваешь. Ты не прав – Орлов наш сотрудник. Я запрещаю делать преждевременные выводы, так можно дров наломать. Понял?
– Понял, Георгий Михайлович. Это я так, к этому меня привело логическое умозаключение.
Жданович с недовольным видом смотрел на Генриха и поморщился:
– Не привело, а подвело. В людях надо разбираться, Штайнер, – хмуро произнес чекист.
Неожиданно зазвонил телефон. Хозяин кабинета поднял трубку и выслушал.
– Хорошо, сейчас буду, – ответил Жданович и продолжил: – Все, мне пора к следователю. А ты иди и запомни, что я тебе здесь говорил.
