Уже на борту яхты Крыс, осмотрев джинсы и футболки своих нежданных гостей, выразил опасение, что такая одежда привлечёт ненужное внимание. Проблема разрешилась незамедлительно – в каюте капитана нашёлся сундук с одеждой для матросов. Худышка и Пончик быстро переоделись в просторные светлые робы и широкие холщовые штаны.
В порт Киргуду белоснежная яхта с тремя товарищами на борту вошла, когда на океан уже опустилась ночь. Нагретый за день берег излучал тепло, а чёрные, как деготь волны, тихо плескались о сваи причалов. Пахло йодом, рыбой, гниющими водорослями, смолой и мокрым деревом.
Ступив на поскрипывающие доски причала, зайцы не без любопытства огляделись по сторонам. У причалов тихо покачивались на волнах несколько десятков судов. Их тёмные силуэты чётко выделялись на фоне звёздного неба. На берегу ярко светились окна кабачков. Оттуда доносились громкие голоса, смех и звон кружек. Многочисленные компании, распевая песни, пошатываясь, разгуливали по берегу. Большинство гуляющих были одеты в выгоревшие брезентовые рубахи, видавшие виды кожаные штаны и грубые башмаки, громко стучавшие по деревянным настилам причалов. На головах у некоторых красовались потрёпанные шляпы самых разнообразных фасонов. Но большинство предпочитало повязывать головы красными косынками.
– Нелегко же нам будет узнать о похитителях Ноктюрноли. Насколько я понимаю, здесь каждый второй пират, а может, и каждый первый, – заметил Пончик, с явным неодобрением оглядев большую компанию морских бродяг, проходящих мимо.
– Вы не правы, – тут же вмешался Крыс, – большинство из них отличные ребята, честные и трудолюбивые. Просто они вынуждены за жалкие гроши многие месяцы работать вдали от цивилизованных мест. Труд их не только тяжёл, но и опасен. В море их подстерегают штормы, мели, рифы и акулы. На берегу островов, где они получают грузы, их может поджидать отравленная стрела «охотников за головами». Если же они избегнут гибели в океане или мангровых зарослях островов, то уже в порту их может свалить малярия столь частая в этих местах. Когда же выжившие высаживаются в Киргуду, то их обсчитывают и шкиперы, и владельцы судов. После этого морякам ничего не остается, как пропивать свой жалкий заработок. Они спустят его за неделю и вновь завербуются на какое-нибудь судно на тех же грабительских условиях. Так что не нужно судить по внешнему виду о тружениках моря. Они не виноваты в том, что оказались в таком жалком и бесправном положении.
Зайцы внимательно выслушали горячий монолог Крыса, вновь поразившись, как изменился бывший управляющий Виг-Фяка. И всё же Худышка, вспомнив о прежних пакостях Крыса, не удержался от ехидного замечания:
– Но ведь ты теперь у нас плантатор, фабрикант и судовладелец в одном лице. Что же ты не поможешь этим «отличным ребятам» встать на ноги?
– Я делаю всё возможное, чтобы мои сотрудники получали достойную оплату. Любой матрос, честно прослужив на одном из моих судов несколько лет, может скопить достаточно средств и открыть собственное дело. К сожалению, я пока располагаю слишком ничтожными возможностями. В моём распоряжении всего лишь несколько судов, которым приходится выдерживать жестокую конкуренцию при получении заказов. Но я делаю всё от меня зависящее, чтобы мои моряки не сетовали на судьбу и не напивались с горя, придя в порт, – серьёзно и немного грустно ответил Крыс.
