Тайна пропавших детей - страница 32

Ребята притащили из экипажа оставшиеся коврики и покрывала и постелили их на кухне, возле холодной плиты. Для себя они тоже сэкономили немного дров и развели собственный огонь, хоть и меньше каминного. Втроём они уселись как можно ближе к плите и грели лица и животы, в то время как спины их отчаянно мёрзли.

– Надеюсь, здесь нету крыс, – сказал Леандер, нервно оглядывая тёмные углы кухни. Он никак не мог отделаться от воспоминания о жирной чёрной крысе, которая шныряла вокруг во время стоянки в лесу. Почему эта тварь так мало боялась людей? Если тут объявится такая же зверюга, ничто не помешает ей, например, пробежать по нему, когда он заснет… – Не то чтобы я боялся крыс, – добавил он поспешно. – Вовсе я их и не боюсь.

– Я уверена, что никаких крыс тут нет, – отозвалась Шарлотта. – Когда люди покидают дом, исчезает и еда. Крысам больше нет резона там оставаться, они тоже уходят.

Феликс сидел за столом и с огромной любовью обихаживал свою скрипку. Снимал старую канифоль, полировал старинное дерево, пока оно не начало сиять в слабом свечном свете… А потом вдруг отложил скрипку и тихо-тихо вышел. Леандер начал чуть слышно похрапывать. Шарлотта лежала без сна, слушая, как в полостях стен скребутся крысы. Она соврала Леандеру. Крысы наводняли все заброшенные дома, где им с Пинчбек в долгих странствиях случалось поселяться, – все без исключения. Когда-то Шарлотта была такой же брезгливой по отношению к этим тварям, как Леандер. Она ведь выросла в богатстве и чистоте, всяких мусорных тварей и паразитов, считай, и не встречала всё детство. Но с тех пор как началась её новая жизнь, жизнь с Пинчбек, крысы стали неотъемлемой частью этой жизни. Не упомяни о них Леандер, Шарлотта бы и не заметила, что они скребутся и попискивают, настолько привыкла.

Да и мальчика пугать не хотелось. Впрочем, он тоже скоро привыкнет.

Шарлотта никак не могла перестать думать о том, что ждёт их дальше. Она была уверена, что троих сразу пленников Пинчбек не потянет. Три магических ковчежца требовали от ведьмы слишком много силы. Сегодня вечером она, конечно, была полна энергии и радости по поводу предстоящего замечательного сеанса, но совсем скоро она утомится, сделается раздражительной и болезненной. Магия забирает у неё ресурс, а когда ресурс истощится… Она, конечно же, избавится от Леандера.

Ладно, скажем так – избавится от одного из нас.

И это может быть только Леандер. Шарлотта с Феликсом слишком ценны. Пинчбек к ним привыкла – вон сколько она держит их при себе, не нуждайся она в них обоих по-настоящему, давно бы избавилась. Когда Шарлотта или Феликс, как выражалась Пинчбек, выходили за рамки приличий, она угрожала заклятием отправить их по ковчежцам и захлопнуть накрепко на неопределённый срок. Шарлотта отлично знала, что Пинчбек на это более чем способна. Она то и дело вспоминала о малышке Розе, о том, как по воле Пинчбек она исчезла навечно, была просто вышвырнута во тьму внешнюю. Как бы сильно Шарлотте ни хотелось избавиться от этого назойливого, бестолкового уличного воришки, её ужасала мысль, что ему причинят подобное зло. Шарлотта не могла вынести, когда такое происходит с любым живым ребёнком, не только с Леандером.

Несмотря на это, дурачок Леандер ужасно её бесил. Она ведь предупреждала его, говорила с ним откровенно – и всё равно он упрямо верил, что Пинчбек намерена исполнять свои обещания. И так по-идиотски радовался, когда ведьма оказывала ему малейшие знаки привязанности. Должно быть, у бедолаги была воистину ужасная жизнь, если он оказался так падок на притворную доброту и заботу… Похоже, какое-то время он выживал вообще в одиночку, и Шарлотта не могла не сострадать ему по этому поводу. Но одновременно его присутствие страшно раздражало, потому что оно угрожало той худо-бедно налаженной жизни, которую последние годы вели они с Феликсом. Как ни ужасно жить в рабстве, альтернатива казалась куда ужаснее, и подумать невообразимо.