– Пришел чуть раньше, решил не терять время, – неожиданно выдал Майкл, не повернув головы в сторону Полковника. – Каждый раз я нахожу в этой картине Кандинского новые штрихи, новые чувства. Этой картиной Василия Кандинского «Композиция 8» восхищался Соломон Гуггенхайм.
Полковник не был большим любителем живописи, если не сказать, что она его не воодушевляла. Живопись он воспринимал на уровне декоративного искусства, в его жестком мире информации, из которой он выстраивал нужную конструкцию, не было место чувствам и цветовым нюансам. Поэтому Полковник стал молча ждать, когда Майкл начнет говорить о проекте.
Они медленно перемещались от одной картины к другой, со стороны могло показаться, что два искусствоведа лениво вели разговор о своих приоритетах. У другой картины Кандинского, «Синяя гора», Майкл обратился к Полковнику:
– В четверг я получил аналитическую записку и успел ее прочитать. Сегодня в Центральном парке у меня была возможность обдумать и оценить проект. Должен сказать, что все выглядит приемлемо. Меня насторожило, что практически отсутствует проект прикрытия. А мы говорили, что это важнейшая часть, которая должна быть на первом месте.
Полковник почувствовал легкое раздражение в голосе Майкла, но его обрадовало, что Майкл употребил слово «мы». Это хороший признак, подумал Полковник. Надо было исключить недопонимание, поэтому он внес уточнения:
– Проект прикрытия еще не рассматривался. Сейчас нужно внести некоторые уточнения в процессы, на фоне которых будет реализовываться проект. Исходя из конечного варианта проекта, насколько об этом можно говорить на данном этапе, и будет строиться отдельный проект прикрытия. По тщательности и объему он, безусловно, будет побольше.
– А параллельно нельзя?
– Можно, но многое придется переделывать по ходу реализации, а в целом потеряем время. Поэтому сейчас разговор идет только о приземлении самолета.
Майкл на мгновение задумался, словно пропускал информацию о проекте через информационную базу, хранившуюся в его в голове. И еще он подумал о Полковнике, который уничтожение самолета российского президента определил скромной и безобидной формулировкой «приземление самолета». Холодный цинизм этого человека, очевидно, является залогом его успешных проектов.
– Принимается. Сколько времени понадобится на завершение всего проекта? – поинтересовался Майкл.
– Через неделю можно будет докладывать.
На лице Майкла мелькнула легкая улыбка. Полковник ему явно нравился. И не случайно Полковник употребил «докладывать», он явно представлял весь процесс принятия решения.
– Согласен, подготовьте проект для доклада. Вас вызовут.
Полковник не стал интересоваться, куда и когда его вызовут – это не его дело. Нужные люди сообщат и отвезут. Желательно, подумал Полковник, чтобы обратно и привезли.
Экспозиционный маршрут серпантином спускался с седьмого до первого этажа, что является особенностью данного музея. У отдельных картин Майкл задерживался, на другие просто бросал взгляд. Разговаривали отрывочно, рассматривая и уточняя отдельные блоки проекта. Между шестым и пятым этажами пропустили группу японцев, собиравшихся уделить внимание экспозиции меньше, чем Майкл.
– По первой части проекта могу еще раз подтвердить, что политическая ситуация на Украине полностью контролируется нами. Через Госдеп, спецслужбы и военных мы можем провести любое нужное нам решение. Премьер-министр Арсений Яценюк полностью управляем, спикер и исполняющий обязанности президента Турчинов настолько ненавидит Россию, что его, пожалуй, еще придется придерживать. Поэтому напряжение, нужное нам в определенной области, будет создано.
