Тайна Роксколла - страница 17

Но это не отменяло того факта, что мадам Мятная прекрасно знала, как надавить Лиси на болевую точку.

– Ты бы хотела, чтобы человека утилизировали из-за твоей лжи, Лиси?

***

Профессору Тайгину выделили небольшую лабораторию на подземном уровне. На большой перемене, даже возможности сбежать от одноклассников, которые несомненно начали обсасывать случившееся утром, Лиси спустилась к нему.

Тайгин уже организовал свое пространство: приволок невесть откуда высокий стул с вращающимся сиденьем и как волчок крутился между двумя рабочими столами – с допотопным ноутбуком и другим, заваленным рукописными тетрадями. На обоих столах стояли кружки с недопитым кофе, они были из одного сервиза, все расписанные шуньтенскими драконами. В комнате витал густой аромат настоящего кофе. Старый кофейник стоял на угловом столике рядом с чахлой елочкой в горшке. Судя по надписи, елочку звали «Тома».

Лиси немного постояла в дверях, боясь оторвать профессора от работы.

– Михаил Геннадьевич, можно? – она постучала по дверному косяку.

– А, Лиситея! Конечно, проходи, – он сложил в ровную стопку несколько тетрадей, освобожая поверхность стола. Лиси села за него. – У меня тут несколько старых проектов, нужно поскорее их оцифровать…

– Я хотела извиниться за то, что наврала про таблетки. Мадам Мятная, ммм, то есть директриса, уже вернула мне пузырек. Спасибо, что подобрали, мне они и вправду очень нужны.

Тайгин, слушавший ее до того в полуха, вбил что-то на своем ноутбуке и затем крутанулся к Лиси.

– Вообще-то у меня к тебе есть несколько вопросов. Не возражаешь?

Лиси неуверенно кивнула, сердце снова учащенно забилось – чего он хочет-то?

– «Ноодон» – довольно сильное средство. И если его тебе выписали, то диагноз должен быть довольно серьезен. Я не ошибусь, если предположу, что это… я вынужден признаться, что не слишком силен в современных болезнях. Раньше это называли синдромом Пятницкого-Шелли или просто «трясучкой», в основном из-за побочных эффектов лечения. Без приема лекарств у тебя случаются приступы тревожности по малейшему поводу, ухудшаются когнитивные спосбности и падает концентрация внимания.

– Порой настолько, что я не могу отличить круг от квадрата, – призналась Лиси. Выходит, раз сторонний человек так легко мог догадаться, несмотря на все усилия, то и впрямь скрывать не смысла. Но к глазам все равно подступили слезы.

Тайгин не выказал никакой реакции. Наверное потому, что и на нем самом стояло клеймо «неблагополучный».

– Не подумай, я не стал расспрашивать директрису – думаю, это дело только между вами. Но насколько я понял, этот диагноз поставлен полтора года назад. И все это время ты училась здесь, в «Авроре», и принимала «Ноодон», чтобы поддерживать когнитивные способности? – Лиси кивнула, Тайгин продолжил: – Я взял на себя смелость заглянуть в твой профайл. У тебя очень хорошая успеваемость, ты понимаешь это?

– Ваш конитивный тест я не прошла.

– Не прошла, но в твоем случае он ни о чем не говорит, – признал Тайгин. – Твои лекарства имеют накопительный эффект. Если бы ты пропустила одну-две таблетки, такого снижения когнитивных способностей не случилось бы. Ты не принимала их длительное время. Все лето, я прав?

Лиси снова кивнула, чувствуя, как внутри растет беспокойство.

– Почему, позволь спросить?

– Побочные эффекты. Месяц или два я могу принимать их без видимых последствий. Но потом меня начинает колошматить, как… как… – Лиси пыталась подобрать метафору, но не смогла. Она почувствовала, как по щекам потекли горячие слезы. – Извините.