– Я пятнадцать лет писал про Ментора и каждый сюжет основан на том, что я чувствовал, считал правильным, что хотел рассказать людям… – он снова начал движение, но остановился уже через пару секунд. – Они считают, что история Ментора слишком жесткая для детей. Но я не хочу ее исправлять, кто сказал, что жизнь простая и что ее надо приукрашивать?!
– Ну может быть тогда не снимать фильм? – осторожно спросила Лиз.
– Я хочу, чтобы фильм сняли. Хочу, чтобы мой сын мной гордился, я хочу чтобы про Ментора узнали даже те, кто не умеет или не хочет читать.
– Макс и так гордится тобой…
– Разве мы испытывали бы такую эмпатию к Гарри Поттеру, если бы его родители не умерли в самом начале? Разве мы бы переживали за Фродо, если бы знали, что кольцо может отнести кто угодно? Разве мы ждали бы с трепетом встречу Дарта Вейдера и Люка Скайуокера, не зная, что это сын и отец?
– Я поняла, ты не хочешь исправлять свою историю. Попробуй вот этот соус, пожалуйста.
– Конечно, не хочу… – Виктор снова обмакнул палец в соусницу – Нормально… Как мои читатели будут испытывать эмпатию к Ментору, если его жизнь не будет такой нелегкой и запутанной? Виктор ходил из угла в угол по одной траектории так, что на ковре образовалась колея.
– Я так и знал, что так будет! С самого начала предчувствовал, что мне не дадут рассказать эту историю так, как я хочу, как я считаю нужным… – Виктор резко остановился, – но если я не могу рассказать ее такой, какая она есть, значит никто ее не будет снимать.
Телефон Виктора снова зазвонил и Лиз услышала только:
– Вам еще что-то не нравится?!
И дверь в кабинет Виктора захлопнулась.
Лиз вздохнула, отправила первую партию кексов в духовку, положила прихватки на стол и закрыла глаза. Ей всегда было тяжело смотреть, как любимый муж переносит творческие переживания, но как ему помочь она до сих пор не имела понятия.
***
На улице смеркалось. Дети уже были дома, Виктор заканчивал работу, а Лиз выставляла на стол свое очередное кулинарное творение, на которое потратила почти весь день. Стол уже и так ломился от еды, но это было обычным делом в семье Талер.
– Ужин готов – по привычке громко крикнула она, зная, что у нее есть еще две-три минуты, чтобы выставить приборы, пока каждый спустится к столу.
В семье Талер принято приступать к еде только, когда вся семья в сборе, поэтому обычно Виктор приходил последним, зная, что без него ужинать никто не начнет. Но сегодня он сел за стол первым.
– Кексы?! – послышался голос Максимилиана, сбегающего по лестнице со второго этажа.
– Да, как и обещала – Лиз поставила тарелку со свежими кексами прямо перед сыном. – Ой, нет – резко сказала она, увидев, как Эмили заходит на кухню с телефоном. – Убери его, ты знаешь правила, за столом мы используем мобильный только в крайней ситуации.
– У меня и есть крайняя ситуация. Завтра у нас съемка, а девочка, которая должна была исполнять главный танец, заболела. Если я не найду новую к утру, то придется переносить съемки, а заказчики могут это не одобрить.
– Хватит… – Лиз прижала палец к губам. – Слишком много слов. Я уверена, что пятнадцать минут никак тебе в этом не помогут. Но я не хочу видеть за столом отсутствующий взгляд человека, совершенно не осознающего, о чем идет вечерняя беседа и набивающего свой живот, даже не глядя, что у него в руке…
– Просто сядь и убери телефон, продолжишь после ужина – прервал дискуссию Виктор. Он знал, что с Лиз лучше не спорить, потому что сам частенько проверял почту или читал новости за столом и ему также прилетали замечания. Лиз тоже решила промолчать – не хотела заводить традиционный десятиминутным спор, после которого Эмили либо уберет телефон, но разозлится на нее и все равно будет молчать весь ужин, либо заберет еду наверх, что Лиз совершенно не устраивает. Убирать грязную посуду из комнаты дочери – то еще удовольствие.
