– Ладно, прощаю в последний раз. Если завтра товара не будет, ко мне больше не приходи, – бросил он своему деловому партнеру.
Незадачливый поставщик ушел, кланяясь и благодаря.
– И о чем вы хотели со мной говорить?
– Вы четыре дня назад заселились в гостиницу на Почтовой улице, провели там ночь, а потом выехали на следующий день вечером. Так?
– Так. А к чему бы это?
– Вы прибыли в Рязань ночью казанским поездом?
– Да.
– А вы не заметили, с вокзала в гостиницу вы приехали один?
– Да я особо не обращал внимания, но когда выходил из вокзала, то явно не один я с поезда вышел, и в гостиницу со мной тоже один господин заселялся. Но вот приехал ли он тем же поездом или как еще прибыл – сказать не могу.
– А вы когда заселялись, то не слышали, как он отрекомендовался?
– Слышал, но плохо запомнил. То ли господин Точилин, то ли Тормилин.
– А может Торчинов?
– Да, вроде так.
– Может вы общались с ним в гостинице, обсуждали что-то? Он вам о себе ничего не рассказывал?
– Нет, 6 часов утра, спать хочется, – довод Сенина звучал вполне логично. Зазнаев вздохнул, и неожиданно свидетель вспомнил важную деталь:
– Я его видел на следующий день. Так мельком.
– Где?
– На Семинарской улице, он из дома одного выходил.
– А номер дома не припомните?
– Нет, запомнил, что вроде как раз рядом с училищем напротив духовной семинарии.
Пришлось уговорить Сенина по дороге на вокзал заехать на Семинарскую (благо по пути) и показать этот дом. На двери значилась табличка: «Врач Секретеров Илья Николаевич».
«Может этот господин заболел и ему потребовался медик?» – подумал Зазнаев. Если это так, то это неплохо: иногда врачам сообщают интересные детали биографии, и они бывают реальными, ибо болезни тоже у людей реальные. Поэтому Иван Васильевич попрощался со свидетелем (пусть едет, а то еще на поезд опоздает), а сам решительно протянулся к медной ручке, на которой было выбито «Покрути меня». Уже через минуту Зазнаев стоял в приемной и объяснял девушке, что ему срочно нужен доктор Секретеров.
– Доктор принимает с утра, если у вас нет ничего срочного, то не могли бы вы прийти завтра? – пыталась отстоять право на отдых своего работодателя домработница.
– У меня неотложное дело, и прошу доложить обо мне, – настоял следователь.
Илья Николаевич тоже вначале дал понять, что с болячками приходить к врачу в неприемное время можно только уж совсем занеможется. Зазнаев не удивился, он прекрасно понимал, что не похож на умирающего. Но еще больше врач заупрямился, когда Иван Васильевич объяснил, что сам здоров, но ему нужно получить сведения об одном пациенте.
– Насколько я понимаю, вы человек образованный и должны знать, что врачи дают клятву, которая в том числе связывает нам язык, мы не имеем права рассказывать о болезнях наших пациентов, – решительным тоном заявил он, разворачиваясь спиной.
– Но вы тоже человек образованный и тоже должны понимать, что следователь интересуется такими вопросами не просто так, а из служебного долга. Я разыскиваю убийцу, который не просто отправил на тот свет несколько человек, но и возможно собирается делать это дальше, – настаивал следователь.
– И вы уверены, что этим убийцей является мой пациент?
– Не совсем. Но я уверен, что разговор с вами мне может помочь. Также я обещаю, что наш разговор останется исключительно между нами и не будет использован кому-либо во вред.
Минут через пять он добился своего, услышав желаемое:
