Дворецкий уже провел обещанную экскурсию. Он отвел всех гостей в нижнюю часть замка, где их глазам предстала огромная комната под семьдесят квадратных метров с множеством окон, вся выложенная белым мрамором, включая и потолок, и пол. На противоположной окнам стене были аккуратно вделаны водяные краны, они легко открывались и закрывались; за стеной непосредственно на уровне кранов, как пояснил дворецкий, проходит бронзовый жёлоб, по которому непрерывно течёт чистейшая теплая вода из горного озера, расположенного выше замка, с его восточной стороны. Протекая по нему, вода, при открытии кранов, может легко и без проблем использоваться уже здесь – большом мраморном помещении. Сток использованной воды осуществляется также по глубокому бронзовому желобу, вмонтированному под кранами, а общий проходит по закрытым канавам, которые выложены бетонированными плитами; отработанная вода из всей системы замка поступает в дренажную сеть, специально созданную в отдалённом месте. В помещении с кранами стоят мраморные столики; на каждом находится закрытый графин с водой, стеклянная кружка с крышкой, лежит чистейшее льняное полотенце; в простенках между окнами размещены венецианские зеркала; всё сияет чистотой и удивляет порядком.
Рассказывая это изумленному Гилилову, Нортон, смеясь, добавил, что «ноу-хау» продолжилось в соседнем, подобном по размерам и отделке помещении, где стоят отдельные небольшие кабинеты с мраморными сидениями, под которыми постоянно течёт вода. Её не жалели: она даровая, поступает в замок по инженерным системам самотёком, всегда тёплая, так как имеет термальное происхождение. Всё было решено гениально, при этом инженеры прошлого использовали в этом замке, как сказал дворецкий, аналогичные римские проекты, внедренные в стране ещё до времен короля Артура. Действительно, без римлян не обошлось: они были знатоками виадуков, городских водопроводных систем, фонтанов, устройств водяных кранов, бань. Чего только стоят одни термы Каракаллы в Риме! Сейчас там театр; поют великие певцы, и их голоса в нём звучат, как в небесной сфере. Как же там звучал голос Франко Корелли! Он не вмещался под звездным небом этих остовов римского величия и, кажется, даже разрушал его. Мысли у наших путешественников рождались в этом направлении, но нужно было возвращаться к той действительности, в которую они вступили по доброй воле. А она состояла в том, что «народ», как называл Нортон сотрудников экспедиции, то есть своих друзей, использовав все виды замкового «ноу-хау», остался ими чрезвычайно доволен, очень хвалил дворецкого за чистоту и порядок, за это удивительное техническое решение жизненно важной проблемы.
При этом гости подарили ему из своих запасов большой коробок зубной пасты и несколько десятков зубных щеток, объяснив технологию их использования. Дворецкий сказал, что такой подарок он передаст его светлости; Скревена заверили, что графу в этом и другом роде подарки последуют отдельно, что в закрепленных около кранов большой туалетной комнаты бронзовых ладьях жидкость (типа мыла) нужно непременно заменить, и подарили ему дополнительно ящик душистого твердого мыла антисептического свойства. Всё получилось, как сказал Нортон, к месту, ненавязчиво и даже весело. После чего умытые, выбритые, освеженные своими бальзамами все собрались в большой столовой, где кормили овсяной кашей, сочными бифштексами и яичницей; предложили пиво, «народ» заменил этот пресловутый напиток кофе и чаем; благо, что последнее было предусмотрительно и в достаточном количестве привезено с собою. После этого сотрудники занялись своей работой. Дворецкий на практике применил подарки и остался ими очень доволен.
