Кот оторопел. Как же так? Уже наступило время, которое он назначил Маусине, а мыши так и не выполнили его условия!
Кот бросился в садик. На кусте, действительно, некоторые почки лопнули, и из них высунулись розовые кончики лепестков: точь-в-точь, как язычки из крохотных ротиков.
Но Коту было не до лирики. Благодушное настроение последних дней сменилось в нём возмущением и злостью. Он хотел начать охоту прямо сейчас, но потом сдержался. Ведь договаривались до срока, когда куст расцветёт. А он расцветёт завтра. Завтра и начнётся его месть всем мышам на свете! Они горько пожалеют.
Было очень поздно. То ли вечер закончился, то ли ночь началась.
На небе висела огромная серебряная луна, но и она не могла развеять мрак в душе Кота. Он сидел на крыше конюшни (ныне гаража). Ему не хотелось никого видеть, а сюда могла забраться только Мисси, но она сейчас сладко спала в корзинке с котятами.
Коту было очень обидно, что его надули мыши. Это был позор. Но ещё больше его огорчало, что рухнули его надежды помочь Руби. А он так об этом мечтал!
Кот продумывал планы мести, где и как он будет ловить этих обманщиц-мышей, как обязательно поймает мышку с надорванные ухом – Маусину, и как её накажет.
Было очень тихо. Городок у подножья горы давно заснул. Из замка тоже не доносилось ни звука. Кот слышал, как пробили куранты на городской ратуше, и снова – тишина.
Внезапно чуткое ухо Кота уловило звуки, которых он очень боялся. Где-то далеко бежал гигантский зверь. Его дробный топот прерывался время от времени протяжным воем, и это было очень страшно. Кот знал, как зовут чудовище – поезд. Он как-то подслушал разговор двух мужичков, возвращавшихся домой поздно вечером. Тогда тоже раздались такие звуки.
– Слышишь? Поезд, – сказал один из них.
– Да, – ответил его приятель. – Силища. А знаешь я ведь его видел. Громадный, страсть какой, несётся так, что никакому скакуну не догнать.
– Скоро, говорят, и до нас доберётся.
– Да, я тоже слыхал…
Мужички ушли, а Кот с тех пор больше всего на свете боялся чудовища по имени поезд.
Опять стало всё тихо, но не так, как до поезда. Кот прислушался к какому-то едва слышному писку и вдруг разобрал:
– Господин Кот, спуститесь, пожалуйста! Мы здесь, в садике, мы хотим вам рассказать о том, что нашли.
Пока Кот спускался с крыши сердце его гулко билось, как будто выговаривая: «На-шли, на-шли». Но когда он показался в садике, то заставил себя идти спокойно и величественно, не выдавая волнения. Все органы чувств оповестили Кота о том, что мыши расположились на одном из двух старых, вросших в землю камней. Кот грациозно вспрыгнул на другой камень и сел, обвив ноги хвостом. Теперь он мог разглядеть картину, открывшуюся перед ним. И от этого вида у Кота перехватило дыхание. Вся поверхность противоположного камня была заполнена мышами. Такого количества этих грызунов одновременно Кот не только никогда не видел, но и не мог себе вообразить. Он нервно облизнулся, и по мышиному морю пробежала дрожь.
– Не бойтесь, господин Кот дал слово, и я ему верю!
Кот пригляделся к мышке, стоящей впереди толпы и произнесшей эти слова. Ну да, ухо порвано. Это Маусина. Только как же она подросла за минувшее время!
– Позвольте, господин Кот, принести вам свои извинения. Случились непредвиденные обстоятельства, задержавшие нас с ответом. Скончался наш горячо любимый монарх – Мышинг сто двадцать восьмой, надо было отдать ему последние почести, а потом короновать его сына – Мышинга сто двадцать девятого. Вот, позвольте вам представить: его величество, король всех мышей замковой горы Мышинг сто двадцать девятый. (Стоящая рядом с Маусиной мышь слегка поклонилась). Между прочим, мой жених! Как только пройдут дни траура, состоится свадьба.
