– Это так неожиданно, я даже не знаю, что сказать. – Шепчет, хватая свою дочку за ладонь, которая всё это время сидела тише воды ниже травы в зале ресторана.
– Наверное, спасибо? – Подсказываю.
Нагибаюсь и подставляю щёку для поцелуя.
Она сухо кивает.
Холодно смотрит на меня, как будто я для неё ничего не значу, и это меня ужасно бесит. Не понимаю, как она может быть так строга ко мне, после всего того, что я для неё сделал.
Закусываю щёку изнутри, принимая отстранённый вид.
Что ж, если эта упрямица до сих пор любит своего мужика, который выгнал её с ребёнком на мороз – пусть так и будет. Разбиваться в лепёшку и упрашивать обратить на себя внимание я не стану.
Пусть помогает мне с акциями и проваливает со своей вредной дочкой из моей жизни.
Аникина – пройденный этап.
– Вот, посмотри, как обслуживают в других ресторанах. – Ехидничаю, устраиваясь с Верой и Сашей за круглым столиком.
Ресторан, располагающийся а нижнем этаже того самого отеля, в котором я их поселил, не может претендовать на звание лучшего, но мне прям очень хочется уколоть Аникину побольнее.
Она растерянно выдыхает, но молчит.
Это меня бесит ещё больше – уж лучше бы наорала на меня, запустила тарелкой, выплеснула эмоции, чем сидеть вот такой снежной королевой.
От этого я чувствую себя ещё гаже.
Вот Анжелика совсем другая – яркая, живая, интересная. Про такую говорят – шикарная. Стерва, правда, но уж без минусов в нашей жизни – никуда.
Ладно, пусть посидит в одиночестве, подумает. Ей тоже полезно без мужика остаться, да ещё и без такого успешного, как я. После праздников наберу её, приглашу куда–нибудь. Предложу начать всё заново – к тому времени, и она успокоится, да и акции бабули уже будут у меня.
Потом, может, и женюсь на ней. Конечно, она для семейной жизни особо не расположена, ей бы мордой лица посветить и по клубам потусить, но придётся соответствовать мне.
Наследниками обзаведёмся. Сначала – непременно девочкой, всегда хотел маленькую принцессу с синими глазищами как у меня, чтобы обвивала мою шею маленькими ручками и нежно–нежно целовала. Ну, а вторым пацан конечно будет.
Непременно.
Не знаю, почему мне Верина дочь так нравится. Вроде мелкая, вредная колючка, а что–то цепляющее им милое в ней есть. Какое – то трогательное, отчего даже ругать её за шалости не хочется. Странно. Старею, наверное, всё–таки…
– Ну, и что мы будем говорить Нине Григорьевне? – Вера вырывает меня из мыслей, вертя в руке вилку. – Плохо промыта, разводы от моющего средства остались.
– Ну, не без изъянов… – Бурчу. Уколоть не получилось.
– Ну–ну. – Откладывает вилку в сторону, поправляя на шее дочери салфетку. – Я слушаю.
– Будем опираться на правду. Что ты жила с мужчиной, он тебе изменил и выгнал с дочкой из дома. А я встретился по дороге. Помог. Подвёз в отель, остался на ночь…
– На ночь? – Брюнетка краснеет, переводя смущённый взгляд на спокойно жующую Сашку.
– Ну да, а что такого? Бабуля у меня женщина современная, всё поймёт. – Жму плечами.
Сам до конца не верю, что сейчас обговариваю план по обведению родной бабушки вокруг пальца, но делать нечего.
– А твоя бабушка – она какая? – Девочка неожиданно поднимает на меня синие глаза.
– Она – классная, но очень строгая. – Взъерошиваю волосы.
– Так не бывает. – Вредина недоверчиво хмыкает. – Бабушки они всегда добрые и пирожки пекут. Во всех сказках так.
– Ну, а моя бабуля не из сказки. В жизни вообще нет ничего сказочного. – Выдыхаю. Понимаю, что спорить бессмысленно и начинаю с упоением жевать какое–то резиновое мясо.
