Хватит.
Что я делала? Оценивала Давида? Человека, который хотел забрать Даниэллу?
Развернулась и стала собирать вещи малышки.
— А ты не будешь нас обижать? — спросила Дани, и у меня руки зависли с ее вещами в воздухе.
Лихорадочно в голове перебирала все возможные варианты. Что он мог ответить? Обидеть, нагрубить или вообще послать? Последнее вряд ли, но все... я этого человека вообще не знала и все что он мог сказать, для меня была полная неожиданность. Я сама если могла, то слушала бы во все уши. Но гул был в голове такой, который заглушал, даже детсадовский звонкий шум.
— Я буду всегда рядом, — послышалось мне вдалеке, как через толщу воды.
Это сказал Давид?
Неужели?
Он же тут хотел делать тест Днк. Или ему плевать? Иди ион настолько проникся моими речами...
Боже...
Я так сильно напугана!
— Малышка, пойдем обуваться, — резко развернулась и подала ей руку.
— Ма, я с папой, — гордо заявила она, не выпуская Давида.
— Покажи, где твои ботинки, — попросил он.
И она пошла.
Просто повела мужчину, которого совсем не знала к полке с обувью и показала.
— Вот, розовые, купили с Ма и они такие теплые, даже тебе будет жарко, хочешь померить? — она так искренне ему предлагала, что сердце сжималось.
Но и Давид поражал. Он не сжимался, не корчил лицо, а улыбался...
— Они мне будут малы, принцесса, но поверь мне, мы купим еще красивее. И теплее, — пообещал он ей.
А для меня его слова звучали как приговор.
Он все то, что я делала для малышки хотел улучшить. Я — не его уровень. И в каждом слове звучала превосходство. Это цепляло, и достаточно сильно.
Я никогда не представляла нашу встречу. Я вообще надеялась, что никто и никогда не появится. Но жизнь — жестокая штука, которая преподносила всегда неожиданные подарки. И сейчас для нас, это был папа Даниэллы.
— Замок заедает, — сказал Давид, когда я натягивала курточку на Дани.
— так просто нужно заправить получше, — тихо сказал и присела рядом.
Наши пальцы соприкоснулись и я его немного подвинула, горячая волна меня захлестнула. Мне стало неудобно, словно я вторглась в ненужный момент и нарушила идиллию. Или помешала унижать меня. Поправила штаны и молния тут же замкнулась.
— Вот так, пойдем?
— Поехали, — тут же сказал Давид, и сердце сжалось.
Такое ощущение, словно рядом со мной конвоир, который следил за каждым моим словом и не давал свободы.
Но видимо так и было.
Я ее лишилась, так же как и спокойной жизни. Но сказать поперек не могла, потому что Дани так улыбнулась.
— Поехали, — сказала она и взяла за руку Давида, который посмотрел на меня с упреком.
Мы вышли из сада, Давид подхватил Дани и понес к машине. Он держал ее бережно. На секунду, мне показалось, что может это не такая плохая идея, поехать с ним. Давид открыл заднюю дверь и посадил Дани. Я же не стала сопротивляться и тянуть на себя одеяло. Мне даже приятно, что он ухаживал за ней.
Поначалу я мялась и не могла понять, чего он там долго делал. А после решила уже сесть рядом с крошкой и не мерзнуть. Открыла дверь и увидела большое кресло, которое стояло посередине машины. Я не показало, что меня это удивило, но на душе опять растекалось приятное тепло. Он позаботился даже о такой мелочи, как детское кресло.
Села рядом и поймала на себе тяжелый взгляд Давида. Почему он так на меня смотрел? Что я опять не так сделала? Но вслух ничего не сказала, лишь глубоко вздохнула и поправила короткое платье.
