Тайны еврейского секса - страница 24

Таким образом, с точки зрения еврейской традиции, свадьбу, по сути дела, можно проводить лишь с воскресенья по среду включительно. Но лишь в том случае, если эти дни не приходятся на тот или иной еврейский праздник или на период траура. Не проводится свадьба и до тех пор, пока не окончен месячный траур по умершему близкому родственнику (у ашкеназских евреев под это понятие подпадают только отец и мать жениха и невесты, однако в других общинах близкими родственниками считаются также братья, сестры, бабушки и дедушки, а у горских евреев – даже дядья и племянники). Наконец, еврейский закон категорически запрещает проводить в один день свадьбу двух родных сестер или братьев…

Ну, а наилучшим днем для свадьбы еврейская традиция считает вечер полнолуния, так как полная луна как бы символизирует, что жизнь рождающейся в этот вечер семьи будет цельной и полной, то есть, благословенной большим потомством.

…Но вот, наконец, день свадьбы выбран.

Согласно указаниям еврейских мудрецов, он подобен для жениха и невесты Судному Дню – при условии соблюдения всех полагающихся заповедей в этот день им прощаются все грехи, и «брачующиеся» начинают свою жизнь заново.

Вот почему в субботу, предшествующую свадьбе, жених непременно отправляется в синагогу и «поднимается» к Торе, то есть приглашается к ее свитку во время публичного чтения. Как только он сам или заменяющий его кантор заканчивает читать Тору, со всех сторон раздаются поздравления и добрые пожелания, а жениха начинают закидывать конфетами, как в день его бар-мицвы – совершеннолетия.

Вечером перед свадьбой невеста отправляется в микву, где очищается от ритуальной нечистоты, и сразу после этого у нее в доме начинается «девичник» с подругами.

В Израиле в наши дни невесте дают в микве специальную справку о том, что она совершила омовение. Этот документ предъявляется в качестве доказательства проводящему свадебную церемонию раввину и без него он эту церемонию ни за что не начнет, так как ему необходимо быть уверенным, что невеста ритуально чиста.

Но еще за день до этого и жениху, и невесте предстоят весьма деликатные беседы, призванные служить делу их сексуального просвещения.

С невестой такую беседу обычно проводит «раббанит» – жена раввина.

– Послушай, милая, – ласково говорит раббанит девушке, в чьих глазах мелькает испуганный огонь, – главное – ничего не бойся и помни: он – твой муж, твой супруг. Ты не должна стесняться его в тот час, когда он начнет раздевать тебя. А если он этого не сделает, то тебе нужно будет раздеться самой. Вы должны в эту ночь доставить истинное наслаждение друг другу, понимаешь?! Может случиться так, что первая близость принесет тебе боль, но не волнуйся: боль эта будет длиться недолго. Что говорят священные строки нашей «Песни песней»?

– Большие воды не могут потушить любви, – шепчет девушка, – и реки не зальют ее…

– Правильно, – соглашается раббанит. – И еще там сказано в назидание всем влюбленным: «Я принадлежу возлюбленному моему, а возлюбленный мой – мне…»

…Несмотря на то, что характер отношений между мужчиной и женщиной в религиозных семьях не скрывается, для многих девушек из таких семей подробности интимных отношений звучат как откровение: они впервые узнают о том, КАК ИМЕННО это делается, перед свадьбой, и многих это нередко повергает в состояние шока. Еще более трагикомическая ситуация возникает, когда сама женщина, которой доверено посвятить невесту во все подробности интимной жизни, испытывая понятную неловкость, старается не говорить обо всем напрямую. В уже упоминавшемся рассказе Эстер Бар-Хаим, действие которого разворачивается в ортодоксальной еврейской семье в начале XX века, роль такой "просветительницы" для 16-летней невесты берет на себя ее мать, и, может, именно из-за того, что она говорит с дочерью, а не с чужой девушкой, выполняет эту роль из рук вон плохо.