Минос схватил четвёртую и последнюю фотографию. Её сделали в прошлом году, и была она не чёрно-белой, а уже цветной. На ней Регина сидела в кресле и поглаживала лежащего на коленях рыжего пушистого кота с серыми глазами. Минос с нежностью провёл пальцами по фото и поставил её не место.
Если этот отпрыск Дельт-горов хоть как-то попытается навредить Регине, то он его убьёт!
Антра – столица Торении – была вторым по величине городом в стране. Первым – портовый город Игрант, расположенный возле Хмурого моря. Но, несмотря на размеры, столица считалась самой красивой, богатой, роскошной во всей Торении. Её центр назывался Алмазным и поражал своими архитектурными строениями: высокие – от трёх до десяти этажей – здания были все как один усеяны шпилями с нежно-голубой, сверкающей на солнце стеклянной черепицей; было много окон, картин из разноцветной мозаики и лепки, от незатейливых узоров над дверями, до вычурной на карнизах и стена; различные скульптуры поддерживали своды зданий, балконов, колонн, некоторые прятались в нишах или наблюдали за людьми с крыш; дорога, в отличие от остальной части города, была выложена плиткой, поэтому машины, кареты и ездовые животные были строго запрещены; в самом центре раскинулся Королевский заповедный парк с множеством тропинок и одним из самых больших в Торении четырехъярусным фонтаном; в небе круглосуточно летали несколько полицейских дирижаблей, следящих за порядком, и множество офицеров патрулировали улицы. Да, центр города был роскошен, но чем дальше ты шёл от него, тем мельче становились здания, тем больше появлялось заводов с дымовыми трубами, из которых не переставая валил столбом дым, тем больше всё словно серело вокруг, тем беднее становились люди. Хотя сейчас городу серости и грязи ещё добавляла мерзкая погода, которая окончательно испортилась.
Уже второй день на Антрану падал мокрый снег, а ветер совсем не собирался отгонять грязно-серые облака дальше на север. Мастерские по пошиву тёплой одежды заполнили лэрны и лэри, желавшие обновить зимний гардероб. Низший класс достал из шкафов тёплые тулупы, кожухи, шерстяные платки и калоши с сапогами. В другой обуви по грязным окраинным улочкам пройти было трудно. Центр столицы всё же был намного чище. Отряды уборщиков ещё до рассвета подмели главные улицы, но к полудню мокрый снег свёл на нет их труды.
Несмотря на серость и грязь, Регина жадно всматривалась в пейзажи за окном машины. Перед её глазами проносились улицы, люди, лавочки и магазины. Остановившаяся на перекрёстке машина дала лэри возможность разглядеть мальчика лет тринадцати-пятнадцати в потёртых штанах, больших галошах, заштопанном кожухе и шерстяном шарфе. Он прыгал на месте и размахивал газетой, желая привлечь внимание прохожих. Его лицо разрумянилось, а изо рта выходило белое облачко пара. Рядом прошёл молодой мужчина, и мальчик его окрикнул. Мужчина замер и обернулся, а мальчик протянул ему газету и что-то сказал. Машина тронулась дальше, и Регина так и не узнала, купил мужчина газету или нет.
Как же ей хотелось выйти из машины и пройтись по улице! Заглянуть в большие окна магазинов, ощутить запах выпечки из лавочки на углу, купить у мальчика газету, а у продавщицы возле огромного парового котла – стаканчик с горячим напитком…
– Регина.
Лэри с неохотой отвернулась от окна и взглянула на дядю.
– Волнуешься?
