Так. Всё. Тихо, спокойно. Без шума, без криков, без суеты.
Я никогда не считала себя одной из этих чокнутых феминисток, которые норовят всё сами-сами и шарахаются от мужчин просто из принципа.
Как раз наоборот, иногда хочется забиться в тёплый уголок и почувствовать себя маленькой девочкой, и чтобы кто-то вытер тебе слёзки и дал шоколадку, независимо от того, какую глупость ты только что натворила. Ещё, говорят, и на ручки неплохо в такой ситуации. И я бы не отказалась, да.
А здесь не только шоколадки не дождёшься, но с говорящим кормом никто вообще считаться не хочет. А это криком, тем более в пустоту, не поправишь.
Ничего не оставалось, как броситься в одно из кресел, что стояли в зоне гостиной, и валяться там до упора, пока в голову не придёт какая-нибудь умная мысль. И я почти так и сделала, но вдруг за стеклянной стеной мне почудилось какое-то трудноуловимое движение.
Кустики с мелкими листиками, которые свисали с навеса верхней террасы вдруг зашевелились, и сверху, отчаянно мотаясь из стороны в сторону, высунулся тёмный хвост. За ним показались две задние лапы. Лапы трепыхались в попытке зацепиться за что-нибудь, но повисли в воздухе. Следом за лапами с навеса медленно сползла кошачья тушка и, наконец, сорвалась вниз.
– Дайра!.. – я зажала себе рот обеими ладонями. Ещё не хватало, чтобы Ольгер внизу услышал мой вопль.
Когда я выскочила на террасу, Дайра уже отряхнулся, выгнул спину, потянулся туда-сюда и, приветственно подняв хвост, степенно направился ко мне.
Я присела перед ним.
– Ты с ума сошёл?! Как ты вообще сюда попал?
Кот вытер о моё колено сначала одну щёку, потом другую, и брякнулся на бок.
– Ну, ты и дурак! – заявила я ему. – Опять от Косты сбежал? Зачем?!
Дайра тяжело вздохнул, прикрыл глаза и сглотнул.
– Вот что мне теперь делать с тобой? А если увидит кто?
Похоже, что на мои вопросы он не собирался отвечать даже, если мог бы.
– Аля, вы где?! – раздался из глубины моих покоев голос Ольгера.
Я так и застыла на месте.
Дайра немедленно вскочил и, припав к полу, пополз в довольно узкую щель между двумя вазонами и там слегка застрял.
Я встала на ноги только, когда убедилась, что кошачья задница и входящие в комплект лапы и хвост благополучно просочились в укрытие.
– Вот вы где, – с облегчением проговорил Ольгер, выходя на террасу.
Он был всё в тех же странных брюках, только ещё натянул просторную рубаху.
– А куда я, по-вашему, могла бы отсюда деться? Только если туда, – я мотнула головой. – Через ограждение в пропасть.
– Для этого вы слишком умны, – улыбнулся Ольгер.
– Не надо быть большой умницей, чтобы понять, что такой жертвы вы не стоите. Это ясно даже мне.
– Верно, таких жертв вообще мало что стоит. И перестаньте на меня дуться, – печально попросил он. – Поверьте, стать княгиней Морлескина – не худший выбор.
– А он у меня был?! – фыркнула я. – Выбор-то? Вы мне что, какие-то варианты предложили?
– Я неверно выразился, – Ольгер с досадой пощёлкал пальцами. – Не выбор. Доля. Вам досталась не худшая доля.
– И в чём же та доля? Сидеть в стеклянной коробке с тремя дизайнерскими соляриями и изводить за ночь по комплекту постельного белья? Смотреть каждый день в глаза мужчине, которому на тебя наплевать?
Ольгер пожал плечами:
– Успокойтесь. На самом деле плюсов гораздо больше. Если хотите, могу рассказать, как живётся в Морлескине знатной даме…
– Не хочу. Уйдите, Ольгер. Я уже устала от вас.
